​На фестивале Берлинале белорусские кинодеятели объявили о создании независимой киноакадемии в эмиграции. Ее учредили шесть человек, уехавших из Беларуси по политическим причинам. Одна из них - кинорежиссер Дарья Жук, снявшая нашумевший фильм "Хрусталь", который в 2018 году был номинирован на "Оскара". DW встретилась с Дарьей в Берлине на презентации Белорусской независимой киноакадемии.

DW: В начале прошлого года вы объявили о новом проекте - российском криминальном сериале "ЗАТО" для платформы Netflix. После того, как началась война, Netflix отменил все проекты на российском рынке. Как вы пережили это время?

Дарья Жук: Для любого кинематографиста это сложно: начинать проекты и не заканчивать их. С одной стороны, это был шок, с другой - я понимала, что какой-то ответ должен был случиться. Отпустить этот проект было сложно, но возможно. Я сняла лучший материал в своей жизни, и сейчас, возможно, он навсегда ляжет на полку.

Я так понимаю, что для Netflix это небольшие вложения, их бренд для них важнее. Этот рынок для них закрылся, и они двинулись дальше. Я тоже так сделала. У меня много других проектов, которые меня отвлекли. Я стала мамой. Это тоже для меня был новый виток жизни.

- Какая судьба у проекта сейчас? Он заморожен?

- Да, они заняли выжидательную позицию "мы подумаем". Мои агенты стучались, но никаких новостей.

Новые проекты

- Чем вы занимались этот год, помимо того, что стали мамой?

- Я сняла абсолютно чудесную автобиографическую серию для сериала "Маленькая Америка". Вы можете его посмотреть на Apple TV+. Это история девушки из Минска, которая привозит своего возлюбленного из Минска в Нью-Йорк, где они пытаются построить отношения. Но оказывается, что для любви шалаша мало. Снять Минск в Лос-Анджелесе было непросто. Но это был хороший челлендж. Фильм вышел в декабре, называется “Дверь в пространство” (Space Door).

Остальные проекты у меня в развитии. Еще один проект, который основан на коротком метре, - "Настоящая американка", который в 2015 году даже победил на "Листопаде". По мотивам этого фильма мы с моим мужем написали полный метр. Много раз переписывали сценарий, проект сейчас близок к запуску в США. Мы ведем переговоры с ведущим американским дистрибьютором.

- В рамках Белорусской независимой киноакадемии вы тоже представили новый проект. О чем он?

- Этот проект (фильм "До этого лета" - Ред.) - тоже моя любовь. Казалось, что почти возможно было снять его летом 2021 года, но не случилось. Деньги были, потом деньги ушли. Я надеюсь, что получится снова дать ему толчок, вдохнуть немного жизни. В проекте "До этого лета", который я представила, нет продюсера. Человек, который этим занимался, решил, что не может продолжать. Поэтому здесь мне не хватает партнерского плеча.

"Если о себе не заявляешь, тебя забывают"

- Что в вас изменилось после 24 февраля? Стало ли больше желания снимать именно белорусское кино, работать с белорусскими актерами, операторами?

- После 24 февраля произошли большие изменения. Какая-то часть проектов просто отпала. Это, наоборот, расчистило мне площадку. Я всегда хотела работать с белорусскими актерами, стремилась снимать в Минске. Просто всегда была очень тяжелая ситуация с финансированием. Поэтому казалось, что, наверное, по-английски какой-то из проектов сделать легче.

У нас нет системы финансирования. Белорусская независимая академия, которую мы анонсировали, как раз с этим поможет. Нужно придумывать новые ходы, привлекать внимание, искать поддержку. У тебя нет страны номер один. Ты делаешь белорусские истории, но где? В Польше или где получится... Когда фильм "До этого лета" почти запускался, была надежда, что можно его снять в Украине. Но как только началась война, стало понятно, что это была совершенно утопичная идея.

- Вы видите сейчас интерес к белорусским кинематографистам здесь, в Европе? Белорусская академия ведь создана при поддержке Европейской киноакадемии.

- Мне кажется, мы этот интерес создаем. Ты создал, ты презентовал - интерес появляется. Если ты не о себе не заявляешь, никто тебя не слышит, все тебя забывают. Что у нас сегодня на главных страницах всех медиа? Не Беларусь.

"Не знаю, что должно произойти, чтобы я снова поехала работать в РФ"

- Вы давно живете в США. Как изменилось отношение к белорусам после 24 февраля там?

- Мне кажется, что в Европе немного больше понимают ситуацию, и одновременно у них больше мнений по поводу этой ситуации. Не хватает какой-то просветительской работы, которая могла бы объяснить, что произошло в Беларуси. Очень просто записать Беларусь вместе с Россией в список агрессоров. Но нужно напоминать людям, что на самом деле мы делали, как все произошло. Не хватает нашего голоса.

Штаты - это вообще сложная ситуация. Мне кажется, что Штатам важны только Штаты. В 2021-м году была какая-то волна интереса, но сейчас она угасла. Поэтому, когда мне удалось написать историю про белорусскую девушку в Нью-Йорке для Apple TV+, я была очень рада, потому что это очень точно, очень аутентично и, может, поднимет осознанность.

- Вы очень много работали в российских проектах. Как изменились ваши отношения с российской киноиндустрией? Изменились ли отношения с коллегами после начала войны?

- После начала войны я не соприкасалась с русскими проектами. И сказала моему агенту, который представлял мои интересы на этой территории, что нанять меня нельзя, мне эти проекты неинтересны и работать я там пока не буду. Отношения кардинально изменились. Я не знаю, что должно произойти, чтобы я снова туда поехала на работу. Сейчас мы просто идем своими путями.

- У вас были такие ситуации, когда вы перестали общаться с российскими коллегами, потому что они не высказали свою позицию?

- Да, в первые дни войны я со многими перестала общаться. Я сразу что-то постила, и на меня свалилась куча хейта, особенно от некоторых русских актеров, которые сказали, что это все фейк, что мы ни во что это не верим. Мы пошли разными путями.

Есть чудесная молодежь. Оператор, с которым я снимала проект для Netflix, сейчас в Берлине, и я уверена, что он станет потрясающим новым голосом в европейской кинокультуре. Есть молодые продюсеры, которые мне до сих пор интересны. Я знаю, что они будут работать не на русский, а на более глобальный рынок. Понятно, что какие-то наши политические взгляды должны совпадать, чтобы сотрудничество было возможным.

Смотрите также: