Джо Байден нанес по режиму Путина по-настоящему серьезный удар. Или не нанес? Или предупредил, что нанесет, если..? На первый взгляд, все выглядит так, как будто Белый дом поднял на новый уровень противостояние с Москвой. Помимо санкций против физических лиц и компаний, связанных с Кремлем, а также высылки российских дипломатов, приняты меры против внешнего долга России.
Кроме того, американский президент подписал указ с грозным названием "О чрезвычайном положении в стране в связи с необычной и чрезвычайной угрозой национальной безопасности, внешней политике и экономике Соединенных Штатов". Однако, на самом деле, это все - лишь юридический инструмент, позволяющий президенту США с этого момента вводить санкции своим распоряжением, без участия Конгресса.
Санкции США - "дамоклов меч" над Путиным
Санкции против российского государственного долга, о которых в первые часы после опубликования распоряжений Байдена шумели соцсети, на самом деле, не представляют из себя ничего особенного. Ведь первой по госдолгу ударила еще администрация Трампа. Она запретила покупать облигации, номинированные в валюте. Директива Байдена запрещает покупать рублевые облигации, но только на первичном рынке, то есть непосредственно у российского государства. Но если вы хотите купить их, например, у какого-то российского банка, даже аффилированного с государством, то никто вам и слова не скажет.
Самое неприятное для Кремля - это то, что, если верить тексту указа, отныне Байден и его будущие преемники в Белом доме, могут, не консультируясь с законодателями, вводить санкции за любое действие Кремля, которое они сочтут враждебным, против любых компаний и лиц, которые президент сочтет мало-мальски причастными к этим враждебным действиям, включая супругов и совершеннолетних детей членов российской правящей верхушки. Как сказал по этому поводу знакомый западный финансовый аналитик, "дамоклов меч выковали в пять раз больше и в пять раз острее, чем прежний".
Утечка от Байдена
Но как это скажется на ближайшем будущем? Ведь не прошло и двух дней после того, как Байден говорил с Путиным по телефону и предложил встретиться. После беседы российский лидер срочно позвонил президенту Финляндии Саули Ниинистё и, как сообщила пресс-служба Кремля, "проинформировал" его о разговоре с Байденом. Ниинистё давно играет роль посредника между Москвой и Западом. Именно он был хозяином саммита Путин-Трамп в 2018 году. Выглядело это так, как если бы Путин торопился поймать момент и запустить процесс организации саммита, пока не поздно.
Но ввести санкции сразу после этого, на первый взгляд, означает похоронить надежды на саммит. Подготовка к встречам в верхах предполагает определенную сдержанность обеих сторон. И вдруг - санкции. Единственное логическое объяснение здесь такое: Байдена давно критиковали за то, что он медлит с ответом на им же осуждаемое вмешательство Москвы в президентские выборы 2020 года. Он не мог дальше бездействовать. Этого не мог не понимать и Путин.
Байден выбрал относительно мягкие меры, но с прицелом на будущее. И предупредил об этом собеседника в Кремле. Косвенно в пользу этого говорит то, что The New York Times - один из главных каналов, который использует для выгодных ей утечек демократическая администрация - довольно подробно написала о санкциях еще вчера. Это верный признак того, что нынешние меры - скорее PR, чем попытка нанести реальный ущерб. Если планируют внезапный удар, то так не поступают.
Байден и Путин договорились о Донбассе?
Санкции предполагают не столько немедленный ущерб, сколько прочерчивание красных линий на будущее. Вопрос - что предпримет теперь Владимир Путин? Для начала вышлют десять американских дипломатов. Среди других возможных мер - закрытие уже фактически полузакрытого бюро радио "Свобода" и блокировка "Твиттера", для начала тоже временная.
Если в обращении к Федеральному собранию 21 апреля Путин вдруг объявит о признании так называемых "ЛНР" и "ДНР" и/или взятии их под защиту России - то есть, фактически, легализует уже существующую с 2014 года ситуацию на востоке Украины, то можно будет с большой долей уверенности сказать: такова негласная, неофициальная, молчаливая - назовите как хотите - договоренность, или, скорее, взаимопонимание, с Байденом.
После той милитаристской истерики, которая третью неделю не стихает в кремлевских СМИ и провластных пабликах в соцсетях, трудно себе представить, что на будущей неделе Путин будет говорить только о распечатывании госрезервов для поддержки населения и новых налогах на "богатых". Разумеется, возмущения на Западе в этом случае не избежать и новые санкции могут последовать. Ведь такой шаг будет означать фактическое, если не юридическое присоединение части украинской территории к России. Реакция Киева будет предсказуемо резкой и возмущенной, но, на самом деле, президент Владимир Зеленский сможет законно объявить о том, о чем говорил до этого полуофициально - минские соглашения мертвы и никто никогда не будет их выполнять.
Это лишь версия возможного развития событий. Не исключено, что Путин дорожит минскими процессом как главным инструментом давления на Украину и не захочет его ломать. Но предположить, что Байден предложил Путину зафиксировать ситуацию такой, какая она есть сегодня, и больше ничего не предпринимать, логично. У президента США много других вызовов дома и один главный во внешней политике. Но зато какой - Китай.
Ради того, чтобы не отвлекаться на происходящее в далеких и, по сути, ни на что не влияющих Донецке и Луганске, можно дать Путину спасти лицо и предупредить его: "Больше не делайте нам сюрпризов - нигде!". Проблема в том, что такие договоренности в европейской истории всегда хрупкие. Когда в 1908 году Австро-Венгрия официально аннексировала Боснию и Герцеговину с ее главным городом Сараево, это многим тоже казалось просто законодательным оформлением свершившегося факта.
Автор: Константин Эггерт - российский журналист, автор еженедельной колонки на DW и интервью-проекта DW "вТРЕНДde". Константин Эггерт в Facebook: Константин Эггерт, в Telegram: Oberleutnant_Eggert
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.