1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

Инстинкт сострадания Светланы Алексиевич

Ефим Шуман
Ефим Шуман
10 декабря 2015 г.

10 декабря вручили Нобелевскую премию Светлане Алексиевич. Это награда писателю, продолжающему традиции великой литературы "маленького человека", считает обозреватель DW Ефим Шуман.

Фото: Reuters/F. Bensch

За полчаса до того, как Шведская академия объявила, что лауреатом Нобелевской премии 2015 года стала Светлана Алексиевич, ей позвонили из Кельна - ее литературный агент. Алексиевич сказала: "Подожди, я закрою дверь, очень шумно. Пришел народ, ждет, что, может быть, назовут меня. А мне перед ними неудобно".

В этом вся Алексиевич. Она - не публичный человек, и как писатель часто остается, что называется, "за кадром", предоставляя слово своим героям. Минимум авторского комментария. Полифония голосов. Алексиевич умеет выбрать из многочасовых бесед, которые ведет с матерями, потерявшими своих сыновей в Афганистане, с чернобыльскими детьми, с теми, кто чувствует себя обманутыми и униженными в результате российских реформ 1990-х годов, именно те фразы, монологи, эпизоды, которые потрясают больше всего. Они складываются в книги, переведенные на десятки языков: "У войны не женское лицо", "Цинковые мальчики", "Чернобыльская молитва", "Время сэконд хэнд"...

Светлана Алексиевич пишет на русском языке, но считает себя белорусским прозаиком. Она и живет сейчас в Беларуси, хотя это не просто для нее: официальные СМИ ее замалчивают, ее встречам с читателями всячески мешают, а оппозиция обижена на то, что она пишет по-русски, а не по-белорусски. Но она остается там, где живут ее герои, о которых мы бы, наверное, никогда не узнали, если бы не ее неутомимая литературная работа.

Мастер художественно-документальной прозы, Светлана Алексиевич продолжает традиции великой русской литературы, традиции Достоевского, Гоголя. Ее герой - "маленький человек" России, Беларуси, Украины, который "как-то выживает, вытягивая из житейского кошмара своих детей", его беды, страдания и надежды. Никто не умеет так слушать и слышать, как она. Полифония Алексиевич, которую отметила и Шведская академия, - это глас народа, складывающийся из монологов ее земляков, к которым не прислушиваются ни власть, ни более удачливые их соседи, ни благополучные туристы, приезжающие с Запада.

Алексиевич с болью пишет и о "красном человеке" советского времени, отравленном тоталитарной идеологией, национализмом, заряженном ненавистью и поддающемся сегодня милитаристской истерии, о том, что в России на сцену снова выходят "самые темные, самые примитивные силы", с тревогой констатирует, что "красный человек" берет реванш... И подчеркивает при этом, не оправдывая, но объясняя: "Мы все - общество жертв". Она искренне сострадает даже этим людям. Один из немецких критиков как-то сказал о ее удивительном инстинкте сострадания. Этот инстинкт, как говорится, дорого стоит.

Хорошо, что это поняла и Шведская академия. Не часто в последние годы Нобелевская премия по литературе присуждалась столь заслуженно, как сейчас.

Пропустить раздел Еще по теме

Еще по теме

Показать еще
Пропустить раздел Топ-тема

Топ-тема

Пропустить раздел Другие публикации DW