Владимир Путин провел очередной мастер-класс, посвященный тому, что в годы холодной войны в США и Великобритании получило название whataboutism - в прямом переводе с английского "какнасчётизм". Классический пример известен всем: когда советских представителей спрашивали про преследования диссидентов, они отвечали: "А как насчет судов Линча в Америке?".
Возвращение "русского мира"
На расширенной коллегии МИД в Москве российский лидер обвинил Польшу в пограничном кризисе с мигрантами - хотя их с ближнего Востока завозит московский клиент Лукашенко - и приписал агрессивные намерения в Черном море Североатлантическому альянсу - как бы забыв, что случилось с Крымом в 2014 году. Но, помимо обычных клише про миролюбивую Москву, дружбу с Китаем и "расширение НАТО на восток", в выступлении Путина перед послами прозвучало несколько "сигналов", на которые обратили внимание мировые СМИ.
Во-первых, Путин вновь заговорил о "русском мире", причем в контексте упрощения процесса выдачи российского гражданства всем, кто на него претендует. Незаметно выведенное из употребления после заключения "минских соглашений" словосочетание "русский мир" - это понятие-триггер. Оно, как и другое - "Новороссия", - немедленно вызывает в памяти пик российско-украинского конфликта в 2014 году: столкновения в Одессе, "ополченцев" Гиркина-Стрелкова, создание марионеточных донбасских "республик", сбитый малайзийский авиалайнер, пыточные подвалы Донецка и Луганска.
Если вспомнить массовую раздачу российских паспортов на контролируемой Москвой территории Восточной Украины, недавний указ Путина о еще большей экономической интеграции этого региона с Россией (разумеется, по сугубо "гуманитарным" соображениям) плюс концентрацию российских войск вблизи границы Украины, то месседж Киеву очевиден - либо играйте по нашим правилам и начните выполнять Минские соглашения первыми, либо готовьтесь к худшему.
Путин чертит "красные линии"
Во-вторых, за пару дней до речи Путина перед дипломатами МИД России пошел на беспрецедентный по бестактности шаг - опубликовал служебную переписку Сергея Лаврова с министрами иностранных дел Германии и Франции Хайко Масом (Heiko Maas) и Жан-Ивом ле Дрианом по украинской тематике. Обнародование дипломатической корреспонденции призвано показать, что немцы и французы оказывают преференции Украине. Этот шаг вызвал недовольство (сдержанное) в Берлине и Париже. Но Кремль давно привык к "глубокой озабоченности" европейских столиц и не обращает на нее внимания.
На встрече в МИД Путин поднял градус противостояния. Он потребовал от Лаврова добиться от Запада "предоставления России серьезных долгосрочных гарантий обеспечения нашей безопасности на этом направлении, потому что так существовать и постоянно думать о том, что там завтра может произойти, Россия не может". То есть, если судить по контексту, Кремль требует прекращения размещения американских систем противоракетной обороны в Польше и Румынии и официального отказа от утвержденного на саммите НАТО в Бухаресте в 2008 году согласия на будущее вступление в альянс Украины и Грузии.
В-третьих, пока этого не случится, по словам Путина, "нужно, чтобы это состояние (напряженности. - Ред.) у них сохранялось как можно дольше, чтобы им в голову не пришло устроить нам на наших западных рубежах какой-нибудь ненужный нам конфликт...". В переводе с кремлевского: "Мы и дальше будем трепать вам нервы, пока вы не выполните наши условия".
Путин заметно раздражен. Прежде всего - домашним арестом украинскими властями его кума Виктора Медведчука, обвиненного в государственной измене. Он это воспринял как личное оскорбление со стороны президента Владимира Зеленского.
Кроме того, после успешной для него встречи с Байденом в Женеве в июне 2021 года и недавнего вывода американских войск из Афганистана Путин рассчитывал, что Вашингтон переложит украинское досье в папку с надписью "Пусть разбирается ЕС" и установит с Кремлем подобие партнерства по темам разоружения, изменения климата и решения афганской проблемы.
Однако в Белом доме, после некоторых колебаний, решили иначе - увеличили объемы поставок оружия Киеву и отправили туда с визитом министра обороны Ллойда Остина. Добавьте к этому заключенный Украиной контракт на строительство эсминцев в Великобритании для украинского военного флота и учения ВМФ НАТО в виду крымских берегов.
Донбасс и "проблема-2024"
Путин продолжает добиваться от ЕС и США того, чего требует скоро уже 15 лет, со дня печально знаменитой речи в Мюнхене - так называемой "Ялты-2". Это передача всего постсоветского пространства под полуофициальный контроль Кремля и право вето на прием в НАТО новых членов. В идеале в Москве хотели бы и снятия части санкций, например в обмен на сотрудничество по афганской теме.
Искусственно созданный Лукашенко (при поддержке Москвы) миграционный кризис на границе Литвы и Польши лишь убеждает российское руководство, что разного рода "гибридные" акции эффективны. Путин будет наращивать напряжение.
Во-первых, он постарается выжать из Лукашенко официальное согласие на дислокацию российских войск в Беларуси. Во-вторых, продолжит эксперименты на границах ЕС и НАТО. Вслед за мигрантами в польских лесах могут появиться "заблудившиеся" "члены клуба спортивного ориентирования" с оружием "из военторга". В-третьих, и это главное, Кремль явно готовит либо "добровольное присоединение", либо официальное "взятие под защиту" так называемых "ЛНР" и "ДНР". Решение пока не принято, но условия для этого быстро создаются. Поводом для такого шага может послужить судебный процесс над Медведчуком, особенно если он закончится обвинительным приговором.
Основанием могут послужить и новые договоренности Киева с НАТО, и вероятное решение Путина остаться в Кремле в 2024 году. Раз нет радикального улучшения экономической ситуации, то для очередного продления полномочий понадобится пропагандистское обоснование. Триумфальное "спасение русских Донбасса" - почему нет?
Автор: Константин Эггерт - российский журналист, автор еженедельной колонки на DW и интервью-проекта DW "вТРЕНДde". Константин Эггерт в Facebook: Константин Эггерт, в Telegram: Oberleutnant_Eggert
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.