Шутливый заголовок двухлетней давности "В Москве задержали всех человек" потерял и намек на ироничность. В столице России, да и не только в ней, обыски и задержания проходят настолько часто, что этим летом, кажется, пришли уже ко всем. На политиках и активистах власть предсказуемо не остановилась: сейчас под прицелом независимые журналисты. 

Атака на медиа

Роман Доброхотов - не первый главный редактор, к которому пришли с обысками и увезли на допрос. Власти не стесняются демонстрировать грубую силу в своей борьбе с журналистами-расследователями. Так приходили к главному редактору "Проекта" Роману Баданину, обыск был и у главреда "Важных историй" Романа Анина. И если медиа, которое возглавляет Анин, пока оставили в покое, то "Проект" объявили нежелательной организацией, а его журналистов - иностранными агентами.

Довольно скоро в список иностранных агентов внесли и The Insider, который возглавляет Роман Доброхотов. И вот теперь он - свидетель по делу о клевете, и статус этот в любой момент может смениться на "подозреваемый" - судя по тому, что у журналиста забрали загранпаспорт.

Сложно не увидеть в этой череде событий простую закономерность: в Кремле больше не намерены терпеть публикации с разоблачениями коррупционеров или сомнительных деяний, в которых замешаны силовики. Судя по всему, мы видим попытку уничтожения расследовательской журналистики как жанра.

Индифферентность общества

Реакция на происходящее со стороны общества смущает ее нейтральностью. Впрочем, винить людей в равнодушии несправедливо. К сожалению, новости об очередных обысках и политически мотивированных уголовных делах появляются так часто, что стали привычными и вызывают мало удивления. В самом деле, чему еще можно удивляться после покушения на Алексея Навального, разоблачения исполнителей этого преступления (кстати, как раз независимыми журналистами-расследователями) и последующей посадки самого политика!

Обыски превратились в рутину, а заголовки про задержанного журналиста привлекают не так много внимания, как раньше. Повестка в условиях непрекращающихся репрессии изматывает и опустошает. У людей не остается моральных сил, чтобы возмущаться и требовать справедливости.

К тому же полтора года пандемии настолько измотали людей (по всему миру, не только в России), что они, кажется, мало чем интересуются, кроме собственной жизни. Волну возмущения не вызывает не только атака на медиа, но и вопиющее в своей жестокости решение по Александру Габышеву, известному как шаман, и абсолютно незаконный недопуск до участия в выборах самых разных потенциальных кандидатов в депутаты.

Эффективные силовики

Однако дело не только в усталости людей. Государство показало свою высокую эффективность в борьбе с любым проявлением несогласия и особенно - уличного протеста. Если раньше задерживали во время массовых акций, то теперь людей судят за участие в митинге или шествии уже после его завершения.

Система распознавания лиц поставила подобные административные дела на поток, а так называемая "дадинская статья", которая превращает третье административное правонарушение, совершенное в течение 180 дней, в уголовное дело, останавливает многих от участия в протестах. Кроме того, в гарантированное административное дело превратили и одиночные пикеты, на которых раньше не задерживали. Более того, силовики и судьи теперь оперируют понятием "пикетная очередь", которое тоже грозит гражданину неприятностями.

Машина подавления работает исправно и не упускает из виду никого. Регулярное ужесточение законов, их размытые формулировки, вседозволенность силовиков, система слежки и доносов, закрытость судебных процессов - все это делает россиян потенциальными подсудимыми и сидельцами. Чего у российских властей не отнять - так это того, как быстро и эффективно они запугали собственных граждан. А больше, собственно, ничего и не надо. Зачем работать над развитием и процветанием страны, если можно просто держать всех в страхе?

Автор: Татьяна Фельгенгауэр - журналист радиостанции "Эхо Москвы", автор колонки на DW.  Telegram: @tanya_f, Twitter: @t_felg

Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.

Смотрите также: