Российский юрист Михаил Беньяш вместе с коллегами реанимировал в Вильнюсе проект "Санация права". Беньяш ранее защищал в России в судах участников протестных акций, оппозиционеров, правозащитников, а с начала вторжения РФ в Украину - и контрактников, которые отказались воевать. В феврале 2023 года юрист был оштрафован за "дискредитацию российской армии", позднее получил статус "иноагента" и был лишен адвокатской лицензии. Сейчас он живет в Литве и иногда возвращается в Россию.

По словам Беньяша, цель "Санации права"- проанализировать законодательство РФ, принятое с 2011 года, отобрав самые репрессивные и антидемократические, по оценке участников проекта, законы - в том числе закон об "иноагентах", "закон Димы Яковлева", закон "о запрете пропаганды ЛГБТ". Полученную базу затем планируется оформить в законопроект, который можно будет принять как один законодательный акт.

Сейчас в наблюдательном совете "Санации права" семь человек: гражданский активист Владимир Ашурков, предприниматель Борис Зимин, создатель "Команды 29" и "Первого отдела" Иван Павлов, публицист Владимир Пастухов, юрист Елена Лукьянова, правозащитник Павел Чиков и экономист Сергей Гуриев. В интервью DW Михаил Беньяш рассказал как будут работать участники проекта, сколько времени уйдет на составление базы репрессивных законов, и когда будет востребована такая база.

DW: Почему проект "Санация права" заморозили в 2017 году?

Михаил Беньяш: Просто не было времени: пошли массовые аресты, административные и уголовные дела. Сейчас по прошествии шести лет мы видим, что все-таки тот день Д - когда произойдет смена власти, на который мы рассчитывали тогда, он стал намного ближе, чем в 2017 году. В разы увеличилось количество репрессивных законов, достигнув критической массы. Мы стараемся это систематизировать. Расставляем по полочкам, чтобы когда появится окно возможностей, у нас был конкретный план действий.

- В анонсе о возобновлении работы "Санации права" говорится о выходе из него ФБК. С чем это связано?

- С одной стороны, ФБК это сейчас не интересно: они сконцентрированы на крупных расследованиях. И мы хотели бы отстраниться от какой-либо оппозиционной группы. Чтобы это было не проектом ФБК или "Открытой России". Мы хотим, чтобы это не касалось политических предпочтений Марии Певчих или Михаила Ходорковского. Интеллектуально они все могут помочь в реализации этого проекта, и для этого не требуется их объединения, к чему призывает Максим Кац.

- Вы не раскрываете источник финансирования проекта. Почему?

- Наши инвесторы связаны с России и продолжают иметь интересы в России. Несанкционированное раскрытие этой части информации может им повредить. Думаю, они сами расскажут о себе, когда придет время. Но точно могу заверить: это не европейские, не американские гранты, не деньги Ходорковского. Это довольно скромные суммы, которые необходимы для работы айтишников и небольшой команды юристов.

- Когда наступит день Д, о котором вы говорите, то как создаваемая вами база может быть полезна?

- Когда откроется то самое окно возможностей, то, во-первых, нужно будет убедить будущий парламент и общество, что вот эти законы надо отменять. Это в первую очередь рассчитано на доверие. Когда спрашивают, откуда у вас полномочия, нет у нас полномочий, нет у нас мандата… Мандат есть у парламента, мы претендуем на роль друга парламента. Полномочным лицом все равно будет Государственная Дума. Я сторонник того, чтобы репрессивные законы отменял нынешний состав Госдумы с тем же председателем Вячеславом Володиным, с его замами.

- Вы рассчитываете, что это - дело ближайшей перспективы?

- Конечно, Владимир Путин уже немолод. Когда исчезнет фигура Путина, как это происходит с тиранами, вся его камарилья начнет приспосабливаться к мчащемуся на них будущему: кто-то будет бороться за власть, кто-то будет искать помощи, лояльности у Запада, у оппозиции и так далее. А некоторые из них, стараясь сохранить свободу, имущество, будут формировать смягчающие вину обстоятельства. И вот тут наш законопроект об отмене репрессивных законов будет великолепным смягчающим вину обстоятельством для нынешней Госдумы. Уверен, что будет длинная очередь, чтобы проголосовать за него.

- Почему для точки отсчета репрессивных законов выбрали 2011 год?

- 24 сентября 2011 года - в этот день страна развернулась на 180 градусов, когда Дмитрий Медведев вернул власть Владимиру Путину. Начали закручивать гайки, особенно после протестов на Болотной площади. А ведь у нас с 2008 по 2012 был довольно хороший период. Медведев тогда был довольно хорошим президентом. Сейчас мы видим, во что он превратился. Если исключить войну с Грузией, то его действия в целом были правильные - внедрялись современные европейские стандарты в правосудие.

Это был переходный этап страны от авторитарного, тоталитарного Советского Союза к построению современного демократического общества. Если бы он пошел на второй срок, либо после его правления были бы выборы, на которых победил бы условный Алексей Навальный или Евгений Ройзман, то страна продолжила бы развитие.

- За последние 10 лет в РФ было принято много законов. По каким критериям вы решаете, какие из этих законов репрессивные?

- В нашем проекте как у врачей: в первую очередь - не навреди. Если законы работают, даже плохо, то пусть продолжают работать. Я категорически против радикализма в этих вопросах. Это чревато очень серьезными последствиями.

- Какими?

- Популизм и радикализм в нормотворчестве может привести к нарушению правовой определенности в такой степени, что это приведет к обвалу экономики и повторному эффекту шоковой терапии. Россия это уже проходила, и не раз. Необходимо приложить максимум усилий, чтобы не допустить этого впредь.

Прежде всего, надо будет решить вопрос с законами, которые прямо нарушают права человека. Поэтому наша работа - скорая неотложная помощь, призванная прекратить кровотечение: прежде всего, "закон Димы Яковлева", закон об "иноагентах", о "фейках и дискредитации армии РФ", закон о "пропаганде ЛГБТ".

- Как вы планируете убеждать население, что эти законы не нужны?

- Это наша вторая задача. Объяснить людям, почему такие законы вредны, почему их необходимо отменить. Конечно, недостаточно, чтобы российский гражданин просто поверил. Необходимо, чтобы человек прочитал, увидел логику, понял и стал доверять. Ключевое - это вопрос доверия. Человек должен доверять своему интеллекту. Поэтому это другой пласт работы, так как хороший текст пишется не быстро.

- Сколько времени может уйти на сбор всех репрессивных законов в одну базу?

- Закон о "фейках" рассматривался в Госдуме 5 минут 43 секунды. Все стадии он прошел за две недели. При желании все делается молниеносно. Если нас поддержат другие юристы-коллеги в этом проекте, то сделаем работу за несколько месяцев. Если в одиночку, то где-то за год. Параллельно можно в режиме реального времени отслеживать новые законопроекты. Так же быстро эти законы можно будет и отменить.

- Вы сторонник люстрации?

- Нет, России не нужна люстрации, России нужен независимый, открытый, справедливый суд. Пока российский суд представляет из себя очень хороший, качественный, дисциплинированный механизм выполнения черной воли. Там довольно много специалистов с глубокими знаниями. Безусловно, есть преступники, у которых руки в крови, их нужно судить. Только два органа, на мой взгляд, можно разогнать без особого вреда - Конституционный и Верховный суды. Страна фактически живет без них уже 20 лет. Я бы не стал трогать конституцию в ее нынешнем виде, работает - хорошо.

- Вообще никак не менять после поправок, внесенные по предложению Путина?

- Можно было бы пойти по пути США: там приняли конституцию, а потом стали дополнять ее поправками, которые сами по себе были отдельными документами. Примерно так же дополнялась Европейская конвенция по правам человека - принимался отдельный протокол к ней, который страны - участники конвенции отдельно ратифицировали.

В нашем случае, наверное, помог бы отдельный федеральный закон, в котором был бы прописан регламент принятия на всенародном голосовании именно отдельных дополнений к конституции в части недопустимости вообще никаких пересмотров положений о количестве сроков и длительности властных полномочий президента. Можно разработать такие юридические формулировки, при которых президент будет лишен возможности отмены этого закона.

Эта та единственная лазейка, в которую Путин пролез и мучает страну уже столько лет. Есть споры о полномочиях президента, что это суперпрезидентская республика. Наша основная задача - чтобы в России был независимый суд, чтобы нижняя палата парламента была сформирована действительно с учетом волеизъявления народа.

Смотрите также: