В сосновом лесу на окраине Изюма, где после освобождения города ВСУ обнаружили массовое захоронение, остались одни ямы. Еще в конце сентября правоохранители завершили эксгумацию. Из могил достали 450 тел, в основном это были мирные жители. Работник местной ритуальной службы собирал их по городу и хоронил в лесу, возле старого кладбища.

Около 60 погибших - с ранениями от обстрелов, почти полсотни - со следами насильственной смерти, отмечают в областной прокуратуре. Судебно-медицинские эксперты уже осмотрели все эксгумированные тела. Меньше половины из них до сих пор остаются неопознанными и находятся в харьковском морге.

У их разрытых могил лежат пронумерованные деревянные кресты. Кое-где из ям выглядывают присыпанные песком гробы, обтянутые ярко-розовой тканью. В землю возле подписанных крестов кто-то воткнул свежие цветы. К этим пустым могилам приходят люди, которым до сих пор не отдали тела их родных для перезахоронения.

Почти сразу после освобождения Изюма, несколько месяцев находившегося в оккупации РФ, местные власти объявили об эвакуации населения накануне отопительного сезона. Однако уже через месяц ситуация изменилась - в большинстве домов есть электричество, газ и вода. Железнодорожники возобновили сообщение с Харьковом, и люди стали возвращаться домой. Сейчас здесь живет около 25 тысяч человек - большая часть довоенного населения. Однако на дорогах встречаются в основном военные машины, местные жители передвигаются на велосипедах. Скопление людей можно увидеть только в очереди за гуманитарной помощью.

Экспертиза ДНК

Одна из очередей выстроилась у строительного магазина. Но материалы для восстановления домов здесь не раздают. Уже второй раз возле этого здания работает передвижная ДНК-лаборатория, которую безвозмездно предоставило правительство Франции. Судебно-медицинские эксперты берут на анализ слюну у людей, чьи родные умерли или пропали без вести во время оккупации. В дальнейшем их сопоставят с неопознанными телами, эксгумированными из массового захоронения на окраине города. Экспертиза займет несколько месяцев.

"Там что, пальцы отрезают?", - шутит мужчина в очереди, которая действительно медленно продвигается. Прежде чем попасть в лабораторию горожане должны пройти допрос - рассказать следователям все, что им известно о смерти родных. "Номер 118. Его похоронили под номером 118", - единственное, что знает о своем отце Дмитрий Леонтьев, занявший место в хвосте очереди. Дмитрий уехал из Изюма еще до оккупации, связи с отцом у него не было. Вероятно, тот умер из-за слабого здоровья и отсутствия необходимой медицинской помощи, предполагает мужчина. Кто и как хоронил его отца, он не знает. Какой номер написан на кресте, сказали соседи.

Юлия Татаринова хоронила своего мужа сама - во дворе их дома. Он умер от инсульта, когда в Изюме шли бои. По ее словам, впоследствии работники ритуальной службы откопали тело мужчины и похоронили его в лесу на окраине. Во второй раз его эксгумировали уже после освобождения города. Тело, непригодное для опознания, отвезли в харьковский морг. Юлия хочет наконец-то нормально похоронить своего мужа. Для этого она пришла сюда с четырехлетней дочерью, которая будет сдавать ДНК-анализ. Если результат совпадет, семье отдадут тело.

Другая жительница Изюма Анна принесла в лабораторию расчески двух одиноких женщин, за которыми она ухаживала во время оккупации. Обе были пожилого возраста и умерли из-за болезней. На их могилы в лесу женщина заказывала именные таблички и венки.

Тела под завалами

Когда россияне обстреливали Изюм, пытаясь его захватить, у отца Надежды Ивановой случился инсульт. "Уже половина моста была разбита, но "скорая" приехала и забрала его в больницу. Тогда в город уже заходили российские танки", - вспоминает женщина. Пока отец лежал в больнице, ей с маленьким ребенком удалось эвакуироваться из оккупированного города. В дороге на Славянск она узнала, что на больницу упала бомба.

"Он был там, - едва слышно говорит Надежда. - Я звонила в больницу - связи не было. Пыталась найти выживших людей, которых эвакуировали в Святогорск - думала, что он жив, но среди них его не было". Вероятно, тело отца осталось под завалами, предполагает женщина. "Я нашла уехавшего врача. Он сказал, что папа погиб, что его невозможно было спасти. Спасали тех, кто мог самостоятельно спуститься. А отец был лежачим. Он там погиб и там остался. Его тело где-то там", - растерянно говорит Надежда. Достали ли тело ее отца из-под завалов, она не знает. Но надеется найти его и похоронить.

Пропавший без вести

"Ищу своего родного сына, пропавшего без вести, - уверенно говорит Людмила Вощаная. - Он был в теробороне Изюма". Людмила - мать двух сыновей. Старший, 30-летний Эдуард, которого она разыскивает, с 2014 года участвовал в боевых действиях в Донбассе. Младший, 19-летний Олег, накануне полномасштабной войны пошел в армию по контракту. Война застала Олега возле Малой Рогани в пригороде Харькова, которую оккупировали россияне. Поэтому Эдуард тоже пошел в военкомат - хотел присоединиться к младшему брату. "Хотел быть ему поддержкой", - говорит Людмила.

Но до Олега он не доехал, поскольку были взорваны мосты, поэтому автобус с добровольцами вернулся в Изюм. Так Эдуард оказался в местной теробороне. Людмила рассказывает, что у нее не было связи со старшим сыном еще с начала марта. Младшего ранили в первые дни боев - он потерял ногу и был направлен на реабилитацию во Львов. Женщина боялась, что россияне придут к ней, матери двух военных, и скрывалась в доме своих родителей. В конце концов, ей удалось выехать. Только через несколько месяцев, ухаживая за младшим сыном Олегом, Людмила узнала, что здание, где располагалась изюмская тероборона, еще в марте обстреляли россияне. Связи с Эдуардом до сих пор не было. Вернувшись в Харьков, она написала заявление об исчезновении сына и сдала ДНК-анализ. В Изюм она приехала на допрос следователя, а также встретиться с  сослуживцами сына.

Выживший во время обстрела штаба теробороны Евгений Дубовик считает, что тело Эдуарда забрали россияне. "Выжить он не мог, - убежден Евгений. - Мы не могли его эвакуировать, потому что продолжался обстрел. Мы должны были уходить, было девять контуженных. Я сам был травмирован". По его словам, вернувшись в деоккупированный Изюм, сослуживцы пытались найти тело Эдуарда, но на месте обстрела его уже не было. Людмила все же надеется, что ее сын выжил и попал в плен.

"Я благодарна, что младший сын жив. Надеюсь найти старшего", - со слезами на глазах говорит женщина. Несколько часов она ждет следователя, который в итоге не приедет из-за занятости. Людмила вернется в Полтаву, где проходит военно-врачебную комиссию Олег. Парень тренируется ходить с протезом, планирует демобилизоваться и поступить в университет.

Смотрите также: