После 24 февраля 2022 года наука в России столкнулась с серьезными проблемами: ограничениями международного сотрудничества, оттоком ценных кадров, беспрецедентным усилением цензуры, возобновлением практики доносов. Об этих процессах в российской академической среде рассказали российские ученые в изгнании на конференции "Академическая свобода в России", которая прошла 9 декабря в Берлинском университете имени Гумбольдта. Мероприятие было подготовлено Германским обществом по изучению Восточной Европы (DGO) - крупнейшей в немецкоязычном пространстве сети ученых, сотрудничающую с российскими коллегами. В июле 2024 года Минюст РФ внес DGO в реестр "экстремистских" организаций.

Доносы и традиционные ценности пришли в науку

В докладе Дмитрия Дубровского, российского исследователя, основателя программы этнических исследований в Европейском университете в Санкт-Петербурге и программы "Права человека" в Смольном колледже свободных искусств и наук, а сейчас - преподавателя Карлова университета, приводятся такие цифры: к середине 2024 года 48 ученых и 12 образовательных учреждений получили статус "иностранного агента", что фактически уничтожило их академическую деятельность. Далее он приводит данные правозащитного центра "Мемориал", согласно которым с 2022 по 2024 годы было зафиксировано 14 случаев обвинений в госизмене ученых за якобы раскрытие государственной тайны. Большинство из них получили длительные тюремные сроки, двое скончались под следствием. Профессор Ирина Седельникова из Нижнего Новгорода была осуждена на три года условно за высказывания о гибели украинских детей в результате действий российской армии. Ее осудили по статье за "использование служебного положения". Донос на профессора написали студенты.

Екатерина Трубникова, экономист и эксперт в области российского высшего образования, на конференции в Берлине представила доклад о том, как политические протесты 2011-2012 годов стали поворотным моментом, после которого университеты начали использоваться для подавления политической активности. Так, были внесены поправки в закон "Об образовании". "Новые правила сделали студенческие советы более зависимыми от администраций университетов, превратив их в простые украшения для легитимации всех административных решений", - пишет исследовательница. После 2022 года университеты еще сильнее интегрировались в государственную идеологическую повестку.

"Это связано с поправками в Уголовный кодекс РФ, которые криминализировали критику войны и любую информацию о российских вооруженных силах, противоречащую официальной версии. Многие ученые подверглись преследованиям за свою политическую позицию и даже за бывшее сотрудничество с зарубежными коллегами. По некоторым оценкам, с марта 2022 года по декабрь 2023 года количество судебных дел, связанных с "фейками" о Вооруженных силах России, превысило 8 тысяч. Чтобы соответствовать новым статьям, университеты усилили мониторинг социальных сетей для выявления неподобающих высказываний студентов и сотрудников", - пишет Трубникова в своем докладе.

Гуманитарные и социальные науки особенно сильно оказались подвержены идеологическому вмешательству. Исследования, касающиеся прав человека, гендерных вопросов и демократических процессов, попали в России под запрет или строгую цензуру, рассказали участники конференции в Берлине.

"С 2022 года в российском высшем образовании наблюдается дальнейшее навязывание "традиционных ценностей", особенно в социальных и гуманитарных науках. Целые направления, такие как гендерные и квир-исследования, стали "чуждыми ценностям российского народа" и, соответственно, были принудительно закрыты или эвфемистически переименованы", - пишет Дубровский. Особое внимание в образовательных учреждениях сейчас уделяется урокам патриотического воспитания, которые стали обязательной частью образовательных программ.

Дмитрий Дубровский считает, что власти озабочены цензурой в академическом сообществе, потому что в обществе все еще сохраняется авторитет ученого. "Российское общество как постсоветское довольно наукоцентрично. Ученый, пусть и бедный, и затурканный, тем не менее обладает достаточно внушительным авторитетом. В советские времена ученые, которые протестовали публично, сильно попортили кровь режиму. Сегодня от образования и науки требуется производство нарративов, поддерживающих особость России, государственность, вот этот "закат Европы". Те, кто пытается бороться или оппонировать, они, естественно, немедленно сталкиваются с очень серьезными последствиями", - сказал ученый в интервью DW.

Куда уезжают российские ученые

Эмиграция ученых из России может стать разрушительным фактором для российской науки. При этом сами уехавшие академики часто не могут найти пути для продолжения научной деятельности. По версии Екатерины Трубниковой,  доминирующими направлениями стали безвизовые страны для россиян: Казахстан, Грузия, Армения, Турция, Сербия и Черногория. При этом, как подчеркивает ученый, перечисленные безвизовые страны не предоставляют возможности для продолжения академической карьеры.

"Уехало, по разным оценкам, от 6 до 7 тысяч человек, - рассказал Дмитрий Дубровский в раговоре с DW. - Это не очень много, учитывая, что в России порядка 350 тысяч научных сотрудников и преподавателей. Другое дело, что часто уезжают люди с очень внятной публичной позицией, а также различного рода международными глобальными связями. Они едут туда, где предполагают, что их опыт, их экспертиза будут востребованы. Но далеко не у всех есть большое количество высококлассных англоязычных публикаций". Как отмечает российский ученый, есть коллеги, которым невозможно никуда ехать. "Юристы, например, куда они поедут? - говорит он. - Они преподают всю жизнь российское право, на что они могут претендовать? Любая национальная академия обладает довольно высокой резистентностью, скажем так аккуратно, к тем, кто приезжает. Понятно, что шансов встроится туда у российских ученых не очень много. А это значит, что надо самим создавать новые институции".

Именно таким образом, по инициативе уехавших академиков, были созданы: Факультет свободных искусств и наук в Черногории, Nomad University в Батуми, Свободный университет, зарегистрированный в Латвии, где преподают российские ученые, эмигрировавшие в разные страны, от Австралии до Соединенных Штатов. 

"Вот, например, мой коллега, которому за 50, сейчас пошел учить немецкий язык. Какие у него перспективы в немецкой науке? Думаю, что небольшие. В данный момент у него есть стипендия программы Филиппа Шварца. А что будет после?", - делится Дмитрий Дубровский. Немецкий Фонд имени Александра фон Гумбольдта оказывает помощь научным работникам, оказавшимся в опасности на своей родине. В рамках Инициативы имени Филиппа Шварца (Philipp Schwartz-Initiative) иностранные ученые получают стипендию или трудовой контракт для занятия исследованиями в вузах или других научных организациях Германии в течение двух лет с возможностью продления еще на год. 

Что ждет российских ученых

"Наша деятельность началась в 2020 году, когда во время протестов в Беларуси мы стали помогать студентам и ученым, которые находились под риском политических преследований, - рассказал DW Филипп Кристоф Шмедеке (Dr. Philipp Christoph Schmädeke), политолог и директор Немецкого отдела по вопросам чрезвычайных ситуаций в сфере науки и риска. - Германское общество по изучению Восточной Европы дали нам институциональную крышу. Когда началось полномасштабное вторжение в Украину, на нашу деятельность - спасение ученых - мы получили поддержку из Бундестага. Сегодня наша цель - не только поддерживать финансово, но дать возможность продолжать научную деятельность, установить контакты с академическим сообществом ученых из России, Украины и Беларуси. Ученые в изгнании потеряли все: свою научную среду, университеты, студентов. Сейчас они сталкиваются с большими сложностями с финансами, визами, изоляцией, бюрократией".

Для поиска решения и организовываются подобные конференции. Дмитрий Дубровский сетует, что международное академическое сообщество часто не представляет, в каких условиях оказались российские ученые.

"Недавно я читал научную статью, где подсчитали количество российских академиков, которые подписали антивоенные петиции. Их оказалось около полутора процента от общего количества российских ученых. В статье делается вывод - значит, остальные поддерживают войну. Ну это разве аргумент?", - говорит ученый, который сам столкнулся с гонениями из-за антивоенной позицией. В России он был признан "иностранным агентом". 

"Фаза спасения закончилась, и теперь нам надо смотреть в будущее, - говорит Филипп Кристоф Шмедеке, - Я считаю, что единственный путь - настойчивее и эффективнее самостоятельно строить академические структуры, которые помогут образовывать будущее поколение. Я сам преподавал пять лет в Ростове-на-Дону и знаю этих потрясающих молодых людей, которые остались сейчас одни, в условиях полной изоляции, пропаганды и индоктринации. Мысль о том, что мы их потеряем - это огромная личная боль".