На внеочередной сессии Межпарламентского союза (МПС) в Женеве принято решение, в котором содержится призыв к властям Беларуси полностью расследовать дело оппозиционного белорусского политика Виктора Гончара, пропавшего без вести вместе с бизнесменом Анатолием Красовским в сентябре 1999 года.

В конце октября этого года комитет МПС по правам парламентариев заслушал показания бывшего бойца СОБРа внутренних войск МВД Беларуси Юрия Гаравского, который ранее в интервью DW признался в соучастии в убийстве критиков Лукашенко - Гончара, Красовского, а также экс-министра внутренних дел Юрия Захаренко.

О том, как показания Гаравского и продолжающиеся в Беларуси массовые акции протеста против шестого президентского срока Александра Лукашенко повлияли на обсуждения дела Гончара в Женеве, DW расспросила представителя программы по правам человека секретариата МПС Рогира Хёйзенгу (Rogier Huizenga).

DW: Решение Руководящего совета МПС содержит целый ряд рекомендаций по делу Виктора Гончара. Что из этого самое важное?

Рогир Хёйзенга: Комитет МПС по гражданским правам парламентариев следит за делом об исчезновении господина Гончара с сентября 1999 года, то есть уже более 20 лет. В течение этого времени мы работали с множеством людей, частных лиц и организаций. В какой-то момент мы тесно сотрудничали с Парламентской ассамблеей Совета Европы (ПАСЕ), которая уже в 2004 году представила очень подробный отчет о том, что случилось с господином Гончаром. Мы также работали с Комитетом ООН по правам человека в отношении дела господина Красовского.

Теперь же, с учетом последней информации, которая была передана комитету на слушаниях с участием господина Гаравского, комитет еще больше убежден в том, что за все эти годы белорусские власти не провели серьезного расследования. И все это в совокупности позволяет комитету, а теперь и МПС в целом, с большой долей вероятности говорить о том, что за этим исчезновением могут стоять высокопоставленные государственные чиновники Беларуси.

В результате этого МПС обратился к белорусским властям с призывом сделать все возможное, чтобы действительно начать проводить эффективное и серьезное расследование этого исчезновения, в том числе проверяя версии, которые были предоставлены разными людьми на протяжении многих лет, включая и господина Гаравского.

- То есть раньше у комитета были серьезные подозрения, но уверенности, так сказать, не было. А теперь вы все больше уверены в том, что в этом деле действительно замешаны белорусские власти и политики высокого уровня?

- За эти годы мы собрали кусочки этой головоломки, начиная с резонансного отчета ПАСЕ, которому уже 16 лет. Но уже тогда начали появляться зацепки, которые указывали на очень конкретных людей, которые в то время были высокопоставленными чиновниками в Беларуси. А теперь мы получаем все больше и больше информации из разных источников, которая убеждает нас в том, что эти утверждения вполне могут быть правдой.

- МПС не в первый раз обращается к белорусским властям с просьбой расследовать дело Гончара. Вы думаете, что они прислушаются сейчас?

- Мы работаем, прежде всего, с белорусским Национальным собранием. И очень надеемся, что парламент, а также исполнительная власть в Беларуси поймут, что действительно важно начать заниматься этим делом. Некоторое взаимодействие с белорусским Национальным собранием по этому делу было, но давно, много лет назад. А потом это взаимодействие прекратилось, и мы не получали никаких сообщений от властей. Мы надеемся, что, возможно, также из-за актуальной ситуации в Беларуси, власти поймут, что важно взаимодействовать с международным сообществом по таким серьезным вопросам, как этот.

- Национальное собрание Беларуси является членом МПС, при обсуждении решения по делу Гончара присутствовали три белорусских парламентария. При этом документ приняли единогласно - без замечаний и комментариев. Представители Беларуси как-то участвовали в обсуждении решения?

- Насколько мы можем судить, никакого участия не было. Всем парламентариям из стран, которые являются членами МПС, была предоставлена возможность отреагировать на решение. Некоторые парламенты предпочли ответить на проект решения, возражая или делая конкретные комментарии. В случае с белорусской делегацией ответа ни в письменной, ни в устной форме во время обсуждения не последовало.

- А кто эти трое белорусских парламентариев, что присутствовали на внеочередной сессии МПС в Женеве?

- Это депутаты, которые были определены белорусским Национальным собранием, чтобы представлять его в МПС. Это Сергей Рачков, Андрей Савиных и Мария Василевич. (DW обратилась к ним за комментарием, но на момент публикации материала не получила ответа. - Ред.). Они, как и любые другие парламентарии, имеют право брать слово во время заседания Руководящего совета МПС, чтобы высказаться по вопросам, которые непосредственно их волнуют. Но они решили не делать этого.

- Вы уже получили какой-то ответ на ваши рекомендации по делу Гончара?

- Нет, мы пока не получили официального ответа. Но вполне может быть, что это произойдет в ближайшие недели.

- В конце октября комитет МПС по гражданским правам парламентариев заслушал показания бывшего бойца СОБРа Юрия Гаравского. Какое у вас сложилось впечатление от его показаний? Вы ему поверили?

- Мы собирались не для того, чтобы оценивать правдивость каждого отдельного свидетеля. То, что рассказал господин Гаравский, - это не новость. Новое в этом только то, что он признал себя сообщником и назвал очень конкретные детали произошедшего в тот день. Он предоставил подробную информацию о том, где, по его словам, были захоронены тела, и прочие детали. Его рассказ вызывает доверие, так как вписывается в общую картину, которая у нас уже была.

- Что для МПС значат показания Гаравского? Раз вы говорите, что ничего принципиально нового он не рассказал.

- Я думаю, что его выступление и свидетельства перед комитетом по гражданским правам парламентариев МПС имеет очень большую ценность. Потому что раньше у нас не было такого рода показаний от человека, который предположительно был непосредственно причастен к исчезновению господина Гончара и который подробно рассказал о том, что произошло в день его исчезновения. Мы также можем предъявить эту информацию белорусским властям. Так что, я думаю, что с этой точки зрения это очень важный шаг в рассмотрении дела в МПС.

- Что должно произойти после этого решения МПС? Вы просто будете ждать, что скажут белорусские власти? А если они никак не отреагируют? Или вы собираетесь как-то действовать дальше, чтобы довести это дело до конца?

- МПС обязательно доведет эту информацию до властей в Беларуси, потому что они являются основным партнером в этом случае, и мы надеемся, что они отреагируют на наши призывы. Но при этом мы также будем работать с другими парламентами во всем мире. Мы призываем парламенты всего мира работать над этим делом и оказывать давление на белорусские власти, чтобы они сделали что-то, чтобы действительно провести эффективное расследование.

Благодаря свидетельствам господина Гаравского и этим новым подробностям мы можем возобновить диалог с некоторыми из предыдущих контактов, например, с ПАСЕ, чтобы привлечь внимание к этому конкретному случаю, учитывая новую информацию и реальную необходимость того, чтобы белорусские власти что-то предприняли.

- То есть вы собираетесь сотрудничать с другими институтами - с ПАСЕ или, например, с Европарламентом? Есть ли у вас конкретный план?

- Конкретных встреч пока не намечено, но мы, безусловно, будем обсуждать это дело с различными участниками, включая ПАСЕ, Европейский парламент, а также национальные парламенты стран, которые заинтересованы в позитивном развитии событий в Беларуси.

- Что вы думаете о последних событиях в Беларуси, о массовых акциях протеста? Есть ли у вас надежда на то, что они также могут поспособствовать разрешению подобных дел прошлого?

- Я надеюсь, что сложившаяся ситуация в Беларуси заставит белорусские власти более серьезно относиться к требованиями граждан и международных партнеров страны. Так что я надеюсь, что власти в Минске придут к пониманию того, что к нашим заявлениям по делу Виктора Гончара нужно относиться серьезно. И действовать.

Смотрите также: