Судьба фестивалей в городах, культурная жизнь которых и так очень насыщена, не проста. Взять, скажем, Кельн. Это город с богатейшей музыкальной биографией, эпицентр новой музыки во второй половине двадцатого века, город электронной революции Штокгаузена, экспериментального джаза, техно и поп-электроники. Город, который выбрали своей родиной множество музыкантов со всего мира, работающих в области так называемой "world music" и в пограничных жанрах. Город, где в иной вечер можно насчитать полтора десятка концертов. Зачем Кельну еще один музыкальный фестиваль?



Этот вопрос, безусловно, задавали себе и создатели MusikTriennale в Кельне. В первых трех фестивалях - 1994-го, 1997-го и 2000-го годов - Триеннале утвердился как, пожалуй, самый масштабный фестиваль музыки двадцатого века - музыки, уже сегодня являющейся классикой, хотя и не нашедшей пока столь массового слушателя, как музыка 19 века. Идеей фестиваля было сочетание европейского авангарда, который одной из своих послевоенных столиц считает Кельн, с более популярными жанрами. То есть организаторы Триеннале старались вывести с помощью разнообразных "приманок" европейский авангард из пресловутой "башни из слоновой кости", в которую он удалился от массового слушателя. Расчет оказался неверным: составляя программу из сочинений Штокгаузена, Кагеля, Ксенакиса и их учеников, принципиально невозможно делать ставку на массовость.


От филармонии до зоопарка

После третьего фестиваля в 2000 году кельнский Триеннале пережил глубокий кризис идентичности и чуть было не прекратил свое существование. В следующий раз он состоялся по настоянию "прогрессивной" музыкальной общественности лишь в 2004 году и с тех пор стал значительно скромнее. Как рассказывает директор кельнской филармонии и директор MusikTriennale Лоренс Лангеворт (Louwrece Langevoort), до 2000-го года это был очень масштабный фестиваль продолжительностью не менее зальцбургского, с дорогими приглашенными оркестрами, с большими симфоническими программами. За три недели проходило до 180 концертов и различных "рамочных" мероприятий, собиравших около 60 тысяч слушателей. В этом году концертов всего около ста, и Лангеворт надеется, что на них удастся собрать порядка сорока тысяч человек.

Скромность фестивалю к лицу

От сценария "суперфестиваля" сохранилась продолжительность (три недели) и обилие концертных площадок, в том числе и неожиданных. Так, наряду с филармонией, городским драмтеатром и джазовыми клубами Stadtgarten и Loft задействованы знаменитые романские храмы, подземные древнеримские руины, раскопанные археологами под старой городской ратушей и даже городской зоопарк, отмечающий в эти дни свой 150-летний юбилей.

Проходит фестиваль под девизом "Heimat-Heimatlos" (в вольном переводе: "Родина - Безродность"). Изящный буклет обильно проиллюстрирован черно-белыми фотографиями гастарбайтеров, для которых Кельн стал новой родиной, начиная в пятидесятые-семидесятые годы 20 века (именно в те самые времена, когда эмигрировавший в Кельн из Аргентины Маурисио Кагель и бежавший из Греции Янис Ксенакис искали новую родину в новой музыке).



Штокгаузен - Малер сегодня

Посредником между мирами в музыкальном и географическом смысле был также Густав Малер, еще один композитор, на которого делает стратегическую ставку программа этого года. Непонятный, а часто и неприятный для современников, Малер создал в музыке свою собственную "землю обетованную". То же самое можно сказать и о второй "главной персоне" фестиваля - Карлхайнце Штокгаузене (Karlheinz Stockhausen).

Скончавшийся полтора года назад под Кельном Штокгаузен - явление в музыкальном и человеческом смысле столь крупногабаритное, что на "освоение" его наследия явно уйдет не одно десятилетие. Скажем, еще не вырос слушатель, готовый прослушать 24 часа композиции "Звук" (Klang) в том виде, как это задумывал автор, то есть в течение одних суток. Triennale максимально приближает к исходному замыслу: в течение одних выходных, в субботу и воскресенье 8-го и 9-го мая, на нескольких площадках будет исполнен 21 час из 24-х Штокхаузена. Вооружившись терпением, велосипедом и двухдневным билетом, слушатель сможет, таким образом, ознакомиться с последним сочинением композитора, некоторые из фрагментов которого прозвучат впервые.

"Центральной персоной" следующего Триеннале должен стать дирижер и композитор Пьер Булез, по собственному определению, "чуть-чуть больше немец, чем француз, а вообще - гражданин мира". А состоится этот следующий фестиваль уже в будущем году. Эти и подобные проекты позволяют Лоренсу Лангеворту надеяться на то, что теперь Триеннале станет ежегодным: "Чтобы публика все время была начеку: "О, ведь это тот самый фестиваль!" Современная музыка слишком хороша, чтобы стеснительно прятаться по углам!"

Автор: Анастасия Рахманова
Редактор: Ефим Шуман