"Мы, когда переписываемся, все время строим какие-то планы, куда мы будем ездить, что мы будем делать, вместе переживаем это уже наперед. […] Кажется, что Ирина уехала в какую-то командировку, и просто ее долгое время нет. Она вернется, и все будет, как раньше", - говорит Александр Лойко, муж политзаключенной журналистки Ирины Славниковой, приговоренной к пяти годам лишения свободы.

Как пережить годы вынужденной разлуки и сохранить чувства? Что делать, если репрессии вынуждают стать отцом-одиночкой в изгнании? Двое белорусов рассказали DW, как они ждут своих жен-политзаключенных.

"Главное, чтобы хватило моей любви"

Журналистку Ирину Славникову и ее мужа Александра Лойко задержали 30 октября 2021 года в минском аэропорту, когда они возвращались с отдыха, - якобы за хранение в Facebook "экстремистских" материалов. Александр провел на Окрестина 45 суток. Ирина на свободу так и не вышла.

Мужчине удалось уехать из Беларуси. Он признается, что в первый год вынужденной эмиграции ездил по разным странам "с одним рюкзаком за плечами". В Украине встретил войну, пробыл там до мая 2022. "Потом уехал, даже не знал, куда мне ехать. У меня жизнь на паузе, я живу только тем, что жду свою жену. Чтобы нам вместе решить, как нам жить дальше, где и что нам делать", - говорит Александр.

После ареста он видел Ирину всего несколько раз во время видеозвонков. В последние месяцы по видеосвязи Ирина с родными поговорить не может - то ли по техническим, то ли по каким-то другим причинам. "Письма от нее сейчас доходят, звонит она родителям, которые живут в Беларуси. По письмам и по тем сведениям, которые до меня от других людей доходят, у Ирины более-менее все нормально. Но вы же понимаете, что это (колония. - Ред.) не санаторий", - отмечает белорус.

Больше всего мужчина переживает, что после освобождения его жене будет сложно адаптироваться к нормальной  жизни. Он говорит, что сделает все, чтобы это произошло как можно быстрее: "Главное, чтобы хватило моей любви".

"Кто вернет нам время? Пять лет заключения - это очень большой срок"

Мужчина считает, что вынужденное расставание не повлияет на их с Ириной отношения, которым уже больше двадцати лет. "У нас все было хорошо и я не думаю, что то, что мы сейчас не вместе, сильно повлияет. Она, конечно, пишет в письмах, что боится, чтобы нам не пришлось приспосабливаться снова друг к другу. Я говорю, что такого, мне кажется, не будет, - делится Александр. - Но кто вернет нам время? Пять лет заключения - это очень большой срок".

Собеседник считает, что белорусские демсилы делают недостаточно для освобождения политзаключенных. Их основная деятельность направлена на усиление санкций против РБ, которые, по мнению Лойко, только ухудшают жизнь простых белорусов, но никак не влияют на режим Александра Лукашенко и не способствуют освобождению политических заключенных.

Он также считает, что и внимание Запада к этой теме минимальное: когда "идет геополитический передел мира, кто думает про несколько тысяч политзаключенных в Беларуси?"

Мужчина убежден, что сегодня нужно стремиться освобождать политзаключенных "всеми возможными способами", в том числе пытаться договариваться с режимом в Беларуси. Это можно сделать, в том числе и за отмену каких-то санкций.

"Будет тяжело, пока со мной не будут близкие и любимые мной люди"

Александр напоминает, что его жене сидеть еще два года. Между тем у Ирины довольно пожилые родители, которые хотели бы "увидеть свою дочь на свободе, пожить с ней еще".

Со своими близкими, в том числе с мамой, которая остается в Беларуси, Александр также не виделся два с половиной года.

Собеседник говорит, что сейчас его жизнь на паузе. Единственное, что может его отвлечь, - путешествия. "Мы путешествовать любили и, если получается куда-то съездить, я стараюсь это сделать", - рассказывает мужчина. Также, по его словам,  "когда больше работаешь, меньше обо всем этом думаешь".

В остальное время у мужчины, по его словам, все же депрессия. "Я живу уже два с половиной года один. Рядом нет родных людей, это меня всегда будет угнетать. Мне тяжело, и будет тяжело, пока со мной не будут близкие и любимые мной люди. Точка. Если в семье была любовь, понимание, по-другому быть не может", - уверен Александр.

"Первые полгода в Украине мне было просто невыносимо"

Белорус Андрей (имя изменено. - Ред.) вместе с десятилетним сыном оказался в вынужденной эмиграции после задержания жены. Ее приговорили по так называемым "протестным" статьям к нескольким годам лишения свободы. Андрей говорит, что решился уехать только потому, что опасался, что в случае его ареста сын может оказаться в детдоме.

"Первые полгода в Украине мне было просто невыносимо. И ребенку было очень трудно просто с одним папой, потому что его всегда окружали близкие родственники: и бабушки, и дед, ну и, конечно, оба родителя", -  вспоминает собеседник.

В Украине Андрей с сыном прожили около года, затем, перед началом полномасштабной войны, перебрались в Польшу. Сейчас, по словам белоруса, ребенок уже смог адаптироваться, "овладел польским и английским", успевает в школе наравне с местными детьми. Андрей устроился на работу, но, признается, было непросто.

"Фактически новая жизнь с несовершеннолетним в новой стране, где нет никого и ничего. Сбережений тоже не было, как и удаленной работы. Если бы не помощь (белорусов. - Ред.), мы бы ночевали на улице", - рассказывает мужчина.

Муж политзаключенной верит в освобождение жены и что сможет вернуться домой

Андрей отмечает, что семьи политзаключенных, особенно те, в которых есть дети, всегда нуждаются в поддержке. Он рад, что рядом есть люди, которые готовы помочь даже в простых бытовых вещах: "Например, если ты задержался, прийти домой, приготовить ужин ребенку".

Также, по словам белоруса, близкие политзаключенных остро переживают чувство несправедливости из-за случившегося и осознание, что ничего нельзя изменить, какие бы усилия не прилагали. Андрею помогает, что он верит в освобождение жены и в то, что когда-нибудь сможет вернуться в Беларусь.

"Сыну было всего 10 лет, когда мы выехали, сейчас он уже подросток. Я думаю, конечно, о том, как жене придется фактически заново с ним познакомиться", - делится переживаниями собеседник.

Что касается его отношений с женой, по словам мужчины, с его стороны "вряд ли что-то может измениться". Собеседник уверен, что несмотря на несколько лет в заключении его супруга "не сломалась" и не изменила своих взглядов.