Лидер группы "Океан Эльзы" Святослав Вакарчук в интервью DW - о своих выступлениях на фронте и за рубежом, о жизни в разрушенном российскими войсками Бахмуте, влиянии войны на творчество и бойкотировании российской культуры.

DW: Мы долго не могли согласовать дату интервью - вы ездили на фронт и вернулись буквально на днях. Расскажите, где вы были?

Святослав Вакарчук: Я даже не знаю, как вам сказать, где я был сейчас, потому что с того времени, когда мы начали договариваться об интервью, я дважды был на фронте. В последний раз -это район Бахмута и небольшие городки вокруг. Я встречаюсь, как всегда, с представителями различных бригад. На этот раз это были Нацгвардия и две другие бригады, которые находятся в том месте.

- СМИ ежедневно пишут об ожесточенных боях под Бахмутом. Что там сейчас происходит?

- Там происходит ужас, потому что город фактически разрушен. Я хорошо помню, как мы приехали в этот город впервые в начале апреля. Тогда это была относительно мирная территория, если можно так сказать. Я никогда не забуду, как мы сидели в крафтовой пивоварне, которая там работала. Ощущение - по крайней мере, внутри этого заведения - мало чем отличалось от того, каким оно было в мирные времена. В Киеве, Львове или других городах.

Весной в Бахмуте было тихо, с точки зрения жизни людей еще относительно спокойно. Это уже был форпост перед Лисичанском и Северодонецком. А уже начиная с лета, когда я проезжал через Бахмут в другие места - Часов Яр, небольшие села, где были дислоцированы наши парни и девушки, - уже было видно, что город серьезно страдает от обстрелов и от боевых действий. Однако он еще сохранял признаки жизни. Когда я там был осенью, центр уже был очень сильно поврежден.

А когда я был там сейчас, я такого большого контраста не видел ни разу между приездами. Фактически город разрушен, и в нем мало очень жизни, кроме военных, которых там на тот момент было очень много. Единственное, что контрастировало с этим, да и контрастирует - на въезде в Бахмут все равно люди, которые там остаются, умудряются создавать какой-то аналог жизни.

Меня поразило то, что под все эти непрерывные канонады, обстрелы, ты фактически не можешь спокойно по городу передвигаться, но тем не менее, на окраинах, буквально на бордюрах местные жители создали какую-то ярмарку и что-то там продавали. Это мне запомнилось, может, больше всего из той поездки, потому что это такой контраст с военным настроением вокруг.

- Какое сейчас состояние у украинских военных?

- Безусловно, они физически устали, а многие из них устали и психологически. Но я не могу сказать, что за этот год я заметил какую-то прогрессирующую усталость. Мне кажется, что все же мы все научились с этим жить. И военные, насколько это возможно, тоже научились с этим жить.

Что очень важно - чтобы командиры, высшее командование очень тщательно отслеживало, кто нуждается в восстановлении и кого нужно отправлять на отдых, потому что восстановившиеся солдаты, как правило, вновь становятся очень боеспособными. У них работает этот рефлекс, что они должны вернуться на фронт к своим побратимам, но им надо и морально, и физически отдыхать. Если ты без перерыва находишься в окопах, под обстрелами и на выполнении боевых задач месяцами, то, безусловно, твоя боеспособность снижается.

- А чем живут между боями украинские военные? О чем они говорили с вами?

- О семье, о родных. О политике - фактически нет. По крайней мере, со мной им это обсуждать неинтересно. Тем более, что я стараюсь сам такие темы не поднимать, потому что я считаю, что на фронте очень важно единство. А разговоры о политике у украинцев всегда вызывают споры, это у нас традиционно. Поэтому лучше об этом на фронте, если нет насущной необходимости, не вспоминать. Но в основном это - семья, какие-то бытовые вещи, иногда юмор, обстановка на фронте. Они с радостью делятся тем, чем могут. То, что разрешено с точки зрения разглашения информации. Рассказывают о том, что происходит вокруг, как они воюют. Они гордятся своими достижениями. И мы с ними рядом тоже гордимся этими достижениями.

- Как часто вы бываете на фронте?

- По мере возможностей. Понимаете, во-первых, фронт - это вещь широкая. Если бы это был один маленький участок… Во время первых восьми лет этой военной кампании участок был существенно меньше. Сейчас он очень сильно увеличился - от Харьковщины и до Херсонщины. Ты не можешь даже за один день или даже одну неделю побывать на всем фронте. Это физически нереально. Поэтому мы стараемся разделять: один раз едем в одно место, второй раз - в другое, третий раз - в третье. Ну, и постоянно, несколько раз в месяц.

- Почему для вас важно ездить на фронт?

- Если я туда не буду ездить, то никто не будет туда ездить. Это нужно, чтобы парни все время чувствовали чье-то присутствие. Я думаю, что, во-первых, показываю своим примером другим общественным деятелям и известным людям, что это нужно. Во-вторых, мне кажется, я каким-то образом успокаиваю этих парней. Знаете, сколько видео для их мам, жен, мужей, детей я уже записал рядом с ними? Я стараюсь их убедить в том, что все будет хорошо, потому что я действительно так считаю. Рано или поздно все будет хорошо.

Ну и, в-третьих, казалось бы, мы, группа "Океан Эльзы", делаем много дел и вне фронта: мы очень много ездим на Запад, собираем и помощь, и распространяем знания об Украине по всему миру. Казалось бы, мы делаем достаточно... И благотворительных концертов я провожу много. Но я не могу себе позволить не быть там и не разделять хотя бы частично эту опасность, это ощущение постоянного фронта с теми, кто там. Я считаю, что это было бы несправедливо. Вот они там, а я в относительно спокойном или относительно защищенном режиме. Поэтому я делаю это. Потому что не могу не делать.

- А как вы морально держитесь, работая в таком ритме?

- Возможно, на высоком уровне адреналина, возможно, на этой мотивации победы. Есть несколько вещей, которые мне помогают: это, безусловно, общение с моей семьей. Редко, но иногда я могу увидеть своих детей, свою жену. Это очень помогает. Помогает музыка, которой я занимаюсь всегда, даже когда просто есть время, я пишу.

Недавно я написал музыку к французскому фильму об Украине, который снял известный французский режиссер и философ Бернар-Анри Леви. Он так и называется: "Слава Украине". Это фильм, который Леви снимал на фронте. Сейчас состоялась презентация во Франции. Я думаю, что в ближайшие недели она будет в Киеве, а потом фильм будет и в широком прокате. Это интересный и важный фильм для европейцев.

Параллельно мы готовим новые песни. Это тоже вдохновляет. Плюс спорт регулярный. Фактически в любое свободное время, когда оно есть, я занимаюсь спортом. Потому что это прочищает мозги и держит тебя в тонусе. Юмор, встречи с друзьями, какие-то такие земные вещи.

- Какие из ваших песен особенно нравятся военным?

- Я, если честно, не особо их спрашиваю. Знаю, что многие украинцы любят песни "Океана Эльзы" или мои, но при этом я прекрасно понимаю, что, возможно, есть кто-то, кто вообще не является нашим большим фаном. Я всегда шучу, когда мы приезжаем на фронт. Говорю: "Я понимаю, что, может, не все из вас счастливы, что я приехал, лучше бы, может, прислали бы какую-то девочку красивую, чтобы пела здесь". На самом деле, я думаю, что всем - и мне, и им - это очень нужно. Кто-то из западных журналистов мне сказал, что это нужно, ведь в этот момент люди чувствуют себя частью украинской культуры, частью Украины. И это мотивирует еще больше на защиту культуры, страны, земли.

- Как война изменила ваше творчество?

- Я не думаю, что она изменила мое творчество. Я думаю, что она, скорее, изменила какие-то приоритеты. И мы думаем о тех песнях, которые мы хотим записывать, уже не только с точки зрения художественной ценности, как было раньше. Сейчас ты очень внимательно думаешь: какой посыл ты хотел бы дать сейчас людям? То есть выпускать какую-то декадентскую музыку сейчас, пожалуй, я бы не стал, потому что... да понятно почему, можно даже не объяснять. Но оно все равно пишется.

И все равно... Ты читаешь и чувствуешь, и видишь не только черно-белую войну, но и много разных оттенков жизни: частной, личной, духовной, художественной. Когда за границей в туре, и полдня свободны при переезде между разными городами, я всегда стараюсь идти в музей и смотреть на искусство, на картины. Потому что это очень сильно вдохновляет. Там я просто медитирую. Это дает мне энергию: картины, ощущение жизни, мирной жизни. 

- Что для вас важнее: выступления на фронте или за рубежом?

- Безусловно, выступления на фронте более щемящие, я их считаю для себя гораздо важнее, как для человека, как для личности, как для гражданина. Здесь даже не может быть сомнений. Однако, я думаю, что выступления "Океана Эльзы" за рубежом сейчас очень эффективны. Во-первых, они объединяют украинцев, которых очень много, и которым тоже нужна моральная поддержка. И так им трудно, женщинам с детьми непросто было покинуть своих мужей, переехать совсем в другие места. Они тоже в стрессе и тревоге, их миллионы.

Не все могут держать оружие в руках и идти на фронт. Есть совсем другие ситуации, есть маленькие дети, есть болезни, есть разные обстоятельства у каждого. И те, кто выехали, всей душой поддерживают Украину и материально, кто как может. Поэтому им тоже нужна поддержка. Во-вторых, материальная помощь, которую мы собираем. Я не оцениваю слишком пафосно то, что мы делаем, но все-таки это десятки миллионов гривен, достаточно много. В-третьих - и возможно, это самое важное, - я думаю, что из Украины это, может быть, не так хорошо видно, но это постоянное поднятие украинского вопроса для европейцев и людей на Западе или в других странах.

- Как вы относитесь к бойкотированию российской культуры?

- Здесь все очень просто. На войне мир черно-белый. На войне не бывает "вне". На войне ты либо поддерживаешь врага... А молчать - это тоже молчаливая поддержка врага, и тогда ты часть врага, и тогда мое отношение к тебе, как к врагу. И здесь не может быть никаких компромиссов по отношению к тому, что кто-то там вне политики: искусство или спорт.

Потому что вне политики нельзя быть, когда убивают людей, когда уничтожают дома, когда происходят страшные акты вандализма, терроризма... В таких городах, как Буча или на юге Украины, или то, что было сделано с Мариуполем. Нельзя просто говорить: я здесь ни при чем. Поэтому те, кто молчат, и тем более те, кто поддерживают, должны отвечать за это, в том числе - мировым осуждением. И я считаю его абсолютно справедливым.

Вместе с тем, я хочу подчеркнуть, что есть большое количество ситуаций, когда те, кто в России, - актеры, музыканты и так далее - нашли в себе силы выступить против того ужаса, который происходит. Они говорят: "Мы - не российское государство, мы отдельно". И они действуют отдельно в своем отдельном мире сейчас, в своем ограниченном или не ограниченном культурном пространстве. Это совсем другая история: если они искренне желают победы Украине, тогда врагами их считать не нужно.

- Вы общаетесь с российскими и белорусскими коллегами, которые публично высказались против войны?

- Вы знаете, не общаемся. Не до этого сейчас. Но я еще раз говорю: я уважаю позицию тех, кто абсолютно открыто осудил агрессию Путина и России. Они есть, эти люди, и мы их знаем. Безусловно, их позиция заслуживает уважения.

- А смогли бы вы выйти с ними на одну сцену? Например, в Европе на фестивале?

- Я думаю, что сейчас просто не время для этого. Сейчас не нужны никакие другие месседжи, кроме того, что Украина идет вперед и должна победить.

- Что для вас означает победа?

- Если вам важно, чтобы я сказал по пунктам словами, я не буду об этом говорить. Потому что ни чрезмерные ожидания, ни заниженные ожидания сейчас никому не нужны. Просто надо идти вперед и защищать свою территорию. Нам надо сделать так, чтобы сильная, свободная, независимая и европейская Украина больше никогда не знала ужасов войны и враг больше не смел на нас напасть. Это для нас важно.

Смотрите также: