Deutsche Welle: Господин Лаубш, какие цели ставила ваша организация, проводя опрос? И какие целевые группы Вы охватили на Западе? Ведь словосочетание "опрос на Западе о Казахстане" вызывает некоторое удивление в силу пока не столь широкой известности этой страны здесь.

МЛ: ЕТГ поставила перед собой задачу провести опрос, который бы, в первую очередь, дал картину того, как представляют себе Казахстан в различных политических аспектах европейские "ключевые игроки", и чего от страны ожидают. На первом плане, конечно, председательство в ОБСЕ в 2010 году и в целом вопрос о том, движется ли Казахстан в направлении политических и общественных норм, принятых на Западе. Эта тема вызывает тут дискуссии, и для того, чтобы придать ей более конкретный характер, мы решили провести исследование на самом Западе, чтобы получить ряд "эмпирических" критериев для анализа.

ЕТГ с середины августа по начало сентября разослала анкеты представителям следующих групп: независимым экспертам и журналистам западных СМИ, занимающихся Центральной Азией и Казахстаном, ведущим членам международных западных "фабрик мысли" и НПО, специализирующихся на регионе – к примеру, в Международную кризисную группу, Четам Хаус, политическим фондам и правозащитным организациям и так далее. Далее, анкеты были отправлены сотрудникам международных организаций – в первую очередь, ОБСЕ, Совета Европы, Европарламента.

И, конечно, парламентариям национальных парламентов и сотрудникам их аппаратов в тех их отделениях, которые имеют отношение к Центральной Азии. Также опрос был адресован к тем членам правительств западных стран и сотрудникам тех аппаратов, которые состоят в соответствующих отделах министерств. Итого – четыре различные группы адресантов. Всего ЕТГ разослала 1265 анкет и получила обратно 671 заполненных бланков. Это более чем достаточный базис для проведения репрезентативного анализа.

DW: Почему именно Казахстан?

МЛ: В основном можно, скажем так, выделить два-три основных фактора. Во-первых, в глазах ряда западных политических организаций Казахстан представляется ведущей силой в Центральной Азии, особенно с учетом председательства в ОБСЕ. Это первая среди стран СНГ, которая возьмет на себя главенствующую роль в одной из ведущих международных организаций, играющих роль и в вопросах безопасности, и в вопросах человеческого измерения. И тут важно определить, чего ожидает Запад от этого.

Во-вторых, мы приняли во внимание то, что Казахстан – важный игрок на энергетическом рынке. Особенно поле событий на Кавказе, которые на Западе лишь усилили желание достичь большей энергетической независимости от России.

В-третьих, нам представлялось, что следует точнее определиться в западных представлениях о роли Казахстана в достижении стабильности в регионе, учитывая и связи с Россией и с Китаем, и с исламским миром, в частности, с Афганистаном. Группа вопросов в анкете касалась того, как западные политики и эксперты относятся к этой роли Казахстана, к ее возможному усилению или, наоборот, ослаблению. Да, и еще один аспект – это роль Казахстана как моста между Европой и Азией.

DW: Вы не могли бы вычленить те основные выводы, которые могли бы быть наиболее интересны и важны в первую очередь нашим слушателям в самом регионе?

МЛ: Первый интересный вопрос – это то, как Запад, судя по опросу, видит роль Казахстана как стабилизирующего фактора. Результаты показали гетерогенную картину: так, на вопрос, какая страна в регионе в целом играет ведущую роль, большинство сразу указало на Казахстан.

В детализации почти 100% признали эту роль за Астаной в экономических вопросах. Но когда спрашивалось о лидерстве в безопасности и стабильности, большинство – едва не две трети – ответили, что вообще страны, лидирующей в этой роли, не видит в Центральной Азии. А когда речь зашла о социальной сфере, о гражданском обществе, тут большинство также не видит ни в одном из государств региона лидера, затем, с одной третью голосов, идет Казахстан, а затем – несколько меньше, Киргизия. (Тут, я думаю, свою лепту внесла "тюльпановая революция", которая на Западе пока ассоциируется с картиной плюрализма и гражданских свобод).

Вторая группа вопросов касалась представления на Западе о прогрессе – или регрессе – в развитии государственной и гражданской системы Казахстана. Тут в целом результат пока для Астаны неутешителен: 95% пока не видят прогресса в системе разделения властей, и только малая часть опрошенных иначе смотрит на этот вопрос. С другой стороны, около 50% видят положительную динамику в развитии политических элит в Казахстане по сравнению с другими странами региона.

Опрос показал, к примеру, что на Западе не оставляют без внимания и сразу отмечают такие движения и проявления участия разных ветвей власти в политической жизни. Так, в группе вопросов о том, кто "транспортирует" представление о Казахстане на Запад, подавляющее большинство выразило своими ответами мнение, что хотело бы видеть в этом качестве не только МИД, но и более активную роль парламента.

При этом по ответам ясно видно, что Запад отметил усиление этой активности мажилиса во внешнеполитических контактах за последний год и оценил это как сигнал позитивных изменений в Казахстане в направлении парламентаризма, а также намерения развивать диалог с Западом. Далее, судя по опросу, эксперты и политики на Западе однозначно желают развития этой тенденции.

С другой стороны, в группе вопросов, имеющих отношение к председательству в ОБСЕ и к представительской деятельности МИДа преобладающее большинство скептически оценивает обещания, данные главой МИДа Казахстана перед тем, как был решен вопрос о председательстве в ОБСЕ в 2010 году.

DW: Вы упомянули деятельность казахстанского внешнеполитического ведомства и ОБСЕ. Последние годы – до перехода к конфронтации с Н. Назарбаевым и бегства из страны лицо отношений между МИДом и ОБСЕ определял тогдашний зять президента Р. Алиев. Сейчас в Австрии, где он находится, происходят события, связанные с этим именем. Я имею в виду информацию о нападении – или покушении - на бывшего главу КНБ республики Альнура Мусаева. Неофициальных версий множество, официально все выглядит гораздо скромнее, но, как бы то ни было, это событие создает особый контекст для вашего опроса. Или же ему не придают столь уж большого значения на Западе?

МЛ: Этот вопрос, естественно, обсуждается в первую очередь в дипломатических кругах, где предпочитают лучше ничего не сказать, чем сказать нечто слишком громко.

И тут западные правительства реагируют очень сдержанно. Им не хватает доказательной базы, чтобы говорить, кто стоит за возможным покушением, кто нет. И пока этого нет, никто не станет обвинять ни руководство Казахстана в таких действиях, ни неких частных лиц.

Запад ведет себя сейчас, на мой взгляд, точно, не "обсасывая" эту тему, и не вбрасывая непроверенные версии на суд общественности.