Власти России обвиняют Германию в затягивании оказания правовой помощи в ответ на запрос Генпрокуратуры РФ об отравлении оппозиционера Алексея Навального. В Берлине указывают на независимость немецких органов юстиции и необходимость проведения согласований с самим Навальным или с его родственниками. В свою очередь пока нет информации о том, возбуждено ли в Германии уголовное дело об отравлении Навального или нет.

Профессор права юридического факультета берлинского Университета имени Гумбольдта Мартин Хегер (Martin Heger) в интервью DW объяснил, каков механизм оказания Германией правовой помощи другим государствам и какую роль играет политика при оказании такой помощи в ситуации с Навальным.

DW: Профессор Хегер, следователи берлинской прокуратуры опросили Алексея Навального в палате клиники "Шарите". В каких правовых рамках это произошло? В рамках расследования уголовного дела в Германии или же по запросу о правовой помощи из России?

Мартин Хегер: В данный момент возможны оба варианта. Возможно, что это произошло в рамках запроса об оказании правовой помощи из России или же в рамках расследования собственного уголовного дела в Германии. Поскольку мы пока не знаем, применимо ли к Навальному немецкое уголовное право. Это зависит от того, сможет ли Навальный после пребывания в "Шарите" восстановиться полностью или же его здоровью был нанесен непоправимый ущерб.

В последнем случае к нему может быть применено немецкое уголовное право, и следователи прокуратуры могут начать собственное уголовное производство. Если же он полностью восстановится, то есть сможет вернуться в Россию абсолютно выздоровевшим, то на него действие немецкого Уголовного кодекса распространяться не будет, и это дело (если оно возбуждено. - Ред.) на территории Германии надо будет закрыть.

- С точки зрения права, на территории России, предположительно, было совершено преступление в отношении гражданина России - каким образом Германия может быть связана с расследованием?

- В данный момент точно ответить на этот вопрос нельзя. Все зависит от того, наступят ли в результате этого преступления какие-либо его последствия на территории Германии - такими последствиями могут быть или смерть потерпевшего, или причинение тяжкого вреда его здоровью. И если это произойдет, немецкая прокуратура действительно может начать собственное расследование. В противном случае ответственность за расследование лежит на государстве, на территории которого были совершены действия в отношении потерпевшего - в данном случае это Россия.

- В случае если в Германии не будет возбуждено уголовное дело, и речь будет идти только о правовой помощи по запросу России - может ли немецкая сторона отказать в оказании такой помощи? Насколько известно из публикации в The New York Times, Навальный не настроен был давать показания следователям из России.

- Ситуация такова: Россия и Германия связаны международными обязательствами по оказанию взаимной правовой помощи. То есть для отказа в правовой помощи нужна некая веская причина. Но правовая помощь - это не только юридическое, но и политическое решение, которое должно принимать правительство Германии. Так что формально правительство может и отказать в правовой помощи, но не обязательно, что это произойдет.

Однако решение о том, будет ли оказана правовая помощь или нет, зависит не только от одного Навального. Решающим фактором, на мой взгляд, является вопрос о том, будет ли планируемое разбирательство на территории России честным и справедливым или же политически мотивированным. Например, если на скамье подсудимых в России окажется некий козел отпущения с целью отвлечения внимания от более высокопоставленных инстанций, то тогда это действительно будет веской причиной для отказа в правовой помощи со стороны Германии. Поскольку она де-факто станет поддержкой столь проблематичного процесса.

- Вы можете описать процедуру оказания правовой помощи Германией по запросу из-за границы?

- Все начинается с обращения иностранного государства. То есть это вопрос дипломатии - поскольку запрос на оказание правовой помощи поступает в политические инстанции. Оттуда дело переправляется в немецкие органы юстиции для проверки. Однако последнее слово остается за политиками, а не за юристами. Политики дают добро на передачу юридических материалов, или они могут заявить, что по политическим мотивам отказываются делать это, поскольку у них есть сомнения в использовании таких материалов. Но все это в конечном счете - политическое решение.

Но надо помнить и о том, что государственные структуры не могут собирать любые материалы произвольно. Вы, например, не можете запросто зайти в "Шарите" и взять там историю болезни пациента. Вам нужно решение соответствующей инстанции, и тогда история болезни будет изъята. Но все должно быть юридически оформлено - министр не может просто так отправить полицейских в больницу, чтобы забрать оттуда документы и решить, передавать их в российское посольство или нет.

В том, что касается сведений, которые уже имеются в распоряжении прокуратуры, она может сама решать, как ими распоряжаться. Но и тут политика - прокуратура может посчитать передачу информации допустимой, а министр юстиции решить, что по определенным причинам правительство (в порядке исключения) не передаст данные иностранному государству.

- То есть автоматизма в вопросах оказания Германией правовой помощи нет? Всегда есть политика?

- Да. Автоматизм есть только в рамках Европейского Союза. Поскольку там есть обязательства - например, европейский ордер на арест. С другими государствами, которые не входят в ЕС, такого автоматизма нет.

- Случай Навального уникален для немецкой юриспруденции?

- Честно говоря, я не думаю, что юридические вопросы - и особенно вопросы оказание правовой помощи - являются чем-то уникальным. Мы уже имели дело с другими случаями отравлений из России. Однако общая ситуация сейчас иная. Мы имеем дело с рядом конфликтов с Россией, в том числе из-за прошлогоднего заказного убийства в Берлине (Зелимхана Хангошвили. - Ред.).

Добавьте к этому ситуацию вокруг Беларуси, в которой друг другу противостоят, с одной стороны, ЕС и Германия в том числе, а с другой - Путин как ключевой союзник белорусского диктатора Лукашенко. Это причины, по которым все так чувствительно воспринимается.

И потом нельзя забывать про случай в Великобритании, когда два человека (Сергей и Юлия Скрипали. - Ред.) были, по мнению западных спецслужб, отравлены "Новичком" российскими агентами. И это рассматривается как угроза. Ведь если бы Россия хотела убить Навального или тех двоих в Великобритании - она бы их убила. Но их не хотели убивать. Цель была в том, чтобы послать сигнал. И опасность, с моей точки зрения, состоит в том, что это часть запугивания оппозиции в России и Беларуси - сигнал того, что мы на кое-что способны и мы показываем мускулы.

Смотрите также: