Олег Сенцов номинирован на Сахаровскую премию, которую вручает Европейский парламент. Отбывающий двадцатилетний срок за терроризм 42-летний украинский режиссер скоро уже пять месяцев как держит голодовку с единственным требованием - освободить всех украинских политзаключенных в России. Присудят ли Сенцову премию, станет ясно 25 октября. К большому сожалению, неясно другое - будет ли он жив к этому моменту.

Заложники Путина

В августе два дипломатических источника в Москве, которые никогда не подводили меня раньше, сообщили, что, по их данным, Кремль близок к решению "проблемы Сенцова". Подразумевалось, что его освободят. Предположительно - в рамках обмена на российских военных, попавших в плен в Украине. Этого до сих пор не случилось. И значит, с точки зрения российского режима, проблема шире, чем просто судьба одного заключенного.

Серия приговоров по обвинениям в терроризме и экстремизме, вынесенных в 2015-2017 годах, была призвана запугать тех жителей Крыма, которые не приняли аннексию и сохранили верность Украине. "Сопротивление бесполезно! Крым наш навеки, а кто не согласен, пусть лучше молчит!". Запугивание, по крайней мере частично, сработало. И уже это одно оправдывает в глазах власти все вынесенные приговоры.

Кроме того, Сенцов просит не за себя, а за других. Этим он бросает политический вызов российской властной машине, а не просто защищает себя. Выполнить его требование - значит признать, что люди, отбывающие разные сроки в российских тюрьмах, - не просто заключенные. Они даже не просто политические заключенные, которых, как в СССР, в сегодняшней России формально нет. Эти люди - заложники, и их коллективное освобождение по воле Кремля лишь подтвердит этот их статус.

Больше всего власть боится, что освобождение Сенцова воспримут на Западе и в России как слабость. Она не хочет создавать прецедент для будущих политзаключенных: "Объяви голодовку и жди, когда Кремль капитулирует под давлением общественности!". Этот страх определяет почти всю политику нынешнего российского режима. Бесконечные потоки хамства и насмешек, изливаемые МИД России в ответ на любую критику руководства страны, - его прямое следствие.

Почему Сенцов - не Ходорковский

Как ни печально это признавать, похоже, российское руководство смирилось с возможностью смерти Сенцова. Оно считает, что политические издержки в этом случае будут меньше, и уже отвергло несколько просьб о помиловании (исходивших не от самого Сенцова. - Ред.). Более того, даже если бы в защиту режиссера выступил кто-то, обладающий авторитетом неполитического характера (например, папа римский), результат был бы таким же. Единственное, что могло бы в теории изменить кремлевский подход, - широкое народное движение в поддержку украинских заключенных в российских тюрьмах.

Однако его не будет. Пара демонстраций за мир с Украиной в 2014-2015 годах не привела к появлению антивоенного движения. Кроме нескольких критически настроенных интеллигентов, ведущих в социальных сетях неформальную хронику голодовки Сенцова, и Алексея Навального, общественный интерес к судьбе режиссера невелик.

Однако, как показывает его номинация на премию имени Сахарова, эта судьба небезразлична миру. Кандидатура Олега Сенцова выдвинута фракцией Европейской народной партии - крупнейшей в Европарламенте. Уверен, что это решение было одобрено, а возможно, и подсказано Берлином. Депутаты из Германии, связанные с Христианско-демократическим союзом Ангелы Меркель (Angela Merkel), играют во фракции заметную роль.

Интересно, что именно немецкий политик, бывший министр иностранных дел Ганс-Дитрих Геншер (Hans-Dietrich Genscher), когда-то договорился об освобождении Михаила Ходорковского, убедив Путина сделать жест доброй воли перед Олимпийскими играми в Сочи. Насколько мне известно, и Берлин, и Брюссель не оставляют попыток освободить Сенцова. Но Ходорковский был один и просил за себя. Сенцов - за других. Это принципиальная разница для Кремля, потому что капитулировать перед одним человеком и дать свободу многим он явно не готов.

Номинация на премию Сахарова - признание гражданского подвига человека, заплатившего за свои убеждения не только двадцатью годами тюрьмы, но и распадом семьи. Как бы ни сложилась его жизнь, моральная победа уже за ним. Если он уйдет, то его история окажется в том же ряду, что и истории уничтожения малайзийского лайнера в июле 2014 года, убийства Бориса Немцова и отравления Скрипалей. Все они - о психологии нынешней российской власти, которую страх лишил способности говорить правду и делать шаг назад от края бездны.

Автор: Константин Эггерт - российский журналист, ведущий программ телеканала "Дождь". Автор еженедельной колонки на DW. Константин Эггерт в Facebook: Konstantin von Eggert

Этот комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.

Смотрите также: