Интернет настолько прочно вошел в нашу жизнь, что любые решения, которые могут повлиять на его работу, вызывают повышенный интерес и дискуссии. На минувшей неделе Федеральная комиссия по связи США  решила отказаться от закрепленного ранее принципа "сетевой нейтральности".  Существует много предположений или опасений, к каким последствиям это может привести - как по причинам, лежащим в сфере бизнеса или технологий, так и идеологическим. В том числе и в России.

Что такое сетевая нейтральность?

Под сетевой нейтральностью понимают равноценность любого трафика. Согласно ему, компания-провайдер, предоставляющая доступ в Сеть и обеспечивающая транспортировку трафика, не должна отдавать преимущество каким-то определенным его видам или, наоборот, дискриминировать какие-то источники. Упрощенно это можно представить следующим образом. Провайдеры не без оснований говорят, что для прокачивания на достойной скорости гигантского трафика с таких сайтов, как YouTube или Netflix, им необходимо постоянно модернизировать линии связи, то есть вкладывать деньги. А для показа, скажем, обычных страниц с текстом - нет.

Поэтому с точки зрения провайдеров логично потребовать с поставщиков контента или с конечного пользователя эти затраты компенсировать. Понятное дело, ни поставщики контента, ни уж тем более пользователи делать этого не хотят. Первые утверждают, что развивают Сеть: грубо говоря, кому сейчас нужен интернет без видео? А вторые - что и так платят достаточно, а то и вовсе многовато. Дискуссия вокруг сетевой нейтральности не сводится лишь к условному противостоянию линий связи и контента, но в первом приближении это так.

Что на кону?

Помимо очевидного повышения или диверсификации тарифов для американского пользователя, последствия могут быть весьма неожиданными. Например, есть опасения, что это повлияет на развитие интернета в целом. Скажем, затруднено будет появление новых стартапов, работающих с большими объемами трафика - они просто не найдут гигантских денег для привлечения инвестиций в свои проекты.

Или провайдеры смогут практически диктовать пользователю, какой контент ему потреблять: если одни ресурсы окажутся для него дешевыми и быстрыми, а другие - дорогими и медленными. В пределе представляются антиутопические картины, возвращающие нас чуть ли не к трехпрограммному телевизору. Впрочем, если контент-провайдеры, например, Facebook считают возможным регулировать наше потребление по своему алгоритму, что мешает сделать то же самое компаниям, предоставляющим услуги связи?

Все это касается в основном США, однако интернет - глобален, и процессы, происходящие в одном из его крупных центров, не могут не сказаться и на всем остальном мире, включая Россию. Тем более что основные контент-провайдеры сосредоточены в Соединенных Штатах. Если Netflix здесь мало кто смотрит, предпочитая пиратские сервисы, то YouTube - наше все.

Есть ли в России сетевая нейтральность?

Противостояние между поставщиками контента и владельцами телекоммуникационных линий в России не совсем актуально, прежде всего благодаря огромной конкуренции среди провайдеров, сложившейся на первоначальном этапе формирования российского сегмента интернета. Сетевой нейтральности в нашей стране нет и не было никогда, но этим мало кто был недоволен. Операторы мобильного интернета, например, могут в маркетинговых целях выделять определенный трафик, скажем, предоставляя бесплатный доступ к ресурсам госуслуг или соцсетям. Ну и хорошо!

К негативным проявлениям можно отнести предпринимающиеся время от времени попытки провайдеров ограничить голосовые сервисы, вроде Skype, а потом и мессенджеры, но сколько-нибудь значимых последствий они не имели.

В последние годы нарушение сетевой нейтральности связано с активностью государства. Роскомнадзор ежедневно отгружает провайдерам новые списки запрещенных к показу страниц. Зачастую провайдеры, опасаясь наказания, по техническим причинам или из-за низкой квалификации персонала блокируют сайты или даже целые группы сайтов. И объемы таких блокировок "за компанию" увеличиваются.

Каждое лыко - в строку

Парадоксальным образом история с отказом от сетевой нейтральности может повлиять в России на усиление позиций государства в интернете. Дело в том, что в США это решение означает как раз ослабление государственного регулирования, фактически уступая эту роль провайдерам. Западный опыт, на который часто ссылаются в России, в том числе и в вопросах интернет-регулирования, может быть истолкован весьма своеобразно. Такое уже бывало, и не раз. Например, когда принимали закон о защите детей от вредной информации или закон о блогерах.

Главное последствие отмены сетевой нейтральности в США для россиян может быть таким: если уж в Америке фильтруют доступ, то нам сам бог велел. Неважно, что в США государство от этой фильтрации как раз самоустранилось: кто ж здесь будет разбираться! И без подобных аргументов российским властям ничто не мешает продолжать закручивать гайки, часто, нарушая свои собственные законы и заявления. Примером тому - начавшаяся на этой неделе кампания по блокированию ресурсов "Открытой России". Но, по мере раскручивания предвыборной кампании, всякое лыко с "зарубежным опытом" ограничения интернета, остающегося для россиян единственным более или менее свободным источником информации, будет непременно в строку.

Автор: Александр Плющев - журналист, интернет-эксперт, популярный блогер и радиоведущий. Автор еженедельной колонки на DW. Сайт Александра Плющева: plushev.com, Twitter:@plushev

Этот комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.

Смотрите также: