К 200-летию битвы при Ватерлоо в Германии вышло сразу несколько серьезных книг, посвященных этому событию. Поражение Наполеона было не только его собственным окончательным крахом, оно стало также финальным актом эпохи революционных потрясений и войн в Европе.

Между тем, при всей своей значимости, сражение это, как подчеркивает, например, немецкий историк Мариан Фюссель (Marian Füssel) лишь зафиксировало политическую смерть Наполеона. Так или иначе, он был обречен. Узнав о его тайном побеге с острова Эльба, где низложенный император находился в ссылке, Венский конгресс объявил его "врагом человечества и возмутителем мирового спокойствия", поставив вне закона.

Поторопился с высадкой

Бонапарт слишком рано бежал с Эльбы и высадился во Франции, констатирует Тьерри Ленц, автор французской книги с коротким названием "1815". Лучше было бы подождать, замечает он, пока европейские монархи и министры, представители восьми держав, разъедутся по домам, тогда они, может быть, и не выступили бы единым фронтом и не смогли бы так быстро прореагировать на попытку наполеоновской реставрации. Триумфальный марш на Париж, бегство Бурбонов, 100 дней, которые Наполеон продержался на французском престоле, - все это стало прелюдией к разгрому на брюссельской дороге, примерно в 20 километрах от Брюсселя. Армия "корсиканского чудовища" и силы англо-голландской коалиции (русская армия не успела дойти до места сражения) располагались, кстати говоря, довольно далеко от деревушки Ватерлоо. Но там была штаб-квартира герцога Веллингтона, командовавшего войсками коалиции, поэтому битва, в конце концов, получила именно такое название.

О самой битве нет нужды рассказывать здесь так подробно, как это делают авторы всех посвященных ей книг. У Наполеона и Веллингтона было почти равное количество солдат - около 70 тысяч. Но британский полководец располагал большим количеством орудий, а подошедшие вечером второго дня прусские войска под командованием Блюхера (Gehard Leberecht von Blücher) решили исход сражения. Французские потери составили 25 тысяч убитыми и ранеными. Восемь тысяч солдат и офицеров попали в плен. Веллингтон и Блюхер потеряли 22 тысячи человек.

Легкий батальон героев

Лишь на одном эпизоде сражения хочется остановиться особо. Польско-английский историк Брендан Слимс посвятил ему целую книгу. Исследовав множество архивных документов, в том числе и ранее неизвестных, изучив воспоминания участников битвы, дневники и письма солдат и офицеров, Слимс очень подробно рассказал о тех, кто, как считает не только он, на самом деле решил судьбу Ватерлоо. Не пруссаки Блюхера, а 400 человек 2-го легкого батальона Королевского немецкого легиона (King´s German Legion), входившего в состав армии Веллингтона. Это были немцы из Ганноверского княжества, которое в течение 12 лет было оккупировано Наполеоном. Они сражались под знаменами британского короля Георга Третьего, который был тогда и курфюрстом Ганновера.

На их позиции пришелся главный удар армии Наполеона. Они располагались в самом центре оборонительной линии Веллингтона, и Наполеон бросил сюда свои основные силы, включая три батальона Старой гвардии. Он рассчитывал прорвать оборону коалиции и разрезать силы Веллингтона надвое, чтобы потом разбить каждую из частей по отдельности. Замысел этот не удался благодаря отчаянной стойкости немецкого батальона. К вечеру второго дня сражения ганноверцы, у которых почти не оставалось боеприпасов, отступили. Но на правом фланге французов уже теснили подошедшие прусские войска, и прославленная наполеоновская гвардия дрогнула.

Однако парадоксальным образом не победы Наполеона, а разгром при Ватерлоо с предшествовавшими ему "100 днями" сыграли важнейшую роль в романтизации его образа, в его героическом "имидже", как мы сказали бы сегодня. "Узурпатором" восхищались Золя и Стендаль, Бальзак и Гете, лорд Байрон и Гейне, Пушкин и Лермонтов. Знаменитый французский писатель, пэр Франции и ярый роялист Франсуа-Рене де Шатобриан писал после смерти Наполеона: "Мир принадлежит Наполеону. То, что он не смог захватить силой, завоевал его образ".

Немецкий историк Йоханнес Вильмс (Johannes Willms) в своей книге "Последняя битва Наполеона" объясняет это примерно так, как объясняют особенное обаяние крошечного изъяна красивой женщины: он подчеркивает ее красоту и обаяние, в то время как абсолютное совершенство кажется неестественным и холодным. Так и поражение Наполеона при Ватерлоо, дальнейшая ссылка на далекий остров Святой Елены, его мемуары и загадочная смерть сделали из него страдальца, одинокого героя, на которого обрушился весь мир (а не наоборот!). Таков его образ и в наши дни - прежде всего, во Франции.

Монеты раздора

В контексте культа Наполеона во Франции понятно, почему на празднование 200-летия битвы при Ватерлоо страну будут представлять лишь дипломаты невысокого ранга, в то время как из Великобритании, Бельгии и Нидерландов приедут представители королевских семей. Понятны и протесты, с которыми официальный Париж выступил в связи с решением бельгийского министерства финансов выпустить к 200-летию битвы при Ватерлоо монету достоинством в два евро. Французы наложили вето, мотивировав это "негативной реакцией" в их стране и "нагнетанием ненужной напряженности в Европе".

180 тысяч уже отчеканенных монет бельгийцам пришлось снова расплавить. Но они не сдались. Битву при Ватерлоо решили увековечить не на "регулярных", а на специальных юбилейных монетах достоинством в 2,5 и 10 евро. В обращении таких нет, они имеют лишь коллекционную ценность, поэтому Франция тут ничего сделать не может. Между прочим, на монете в 10 евро, кроме сцен сражения, изображен и профиль Наполеона. Как же без него...