Некоторые страны Евросоюза перестали выдавать визы белорусам. Посол ЕС в Беларуси, немецкий дипломат Дирк Шубель ((Dirk Schuebel) уверяет, что это решение каждого отдельного члена-государства, а не общая позиция ЕС. В июне 2021 года он был вынужден уехать из Беларуси, но продолжает руководить дипломатической миссией из Брюсселя. DW поговорила с ним об эффективности европейских санкций и условиях, когда их смогут отменить, поддержке белорусов, которым пришлось бежать из Украины, и о контактах с официальными белорусскими властями: с кем и зачем они продолжаются.

Над чем работает миссия ЕС в Минске

DW: В июне прошлого года МИД Беларуси попросил вас покинуть страну. Однако вы по-прежнему являетесь послом ЕС в Беларуси и работаете из Брюсселя. На каких задачах вы сейчас сосредоточены?

Дирк Шубель: По сути, я пытаюсь выполнять ровно те же задачи, что и раньше в Минске. Сегодня это возможно на 80 процентов. Чего мне, конечно, не хватает, так это личных контактов с людьми в Беларуси: с чиновниками, представителями гражданского общества, бизнесом, журналистами, другими дипломатами. Конечно, все это лучше делать лично, чем по видеосвязи. Тем не менее, я выполняю свою работу из Брюсселя и отсюда руковожу делегацией. Мы регулярно проводим видеоконференции и конференц-звонки. Конечно же, у меня есть возможность тесно сотрудничать с коллегами, которые занимаются Беларусью, в главном офисе в Брюсселе. Я стараюсь максимально их поддерживать и еще лучше исполнять роль связующего звена между делегацией ЕС и главным офисом.

- Как вы уже сказали, делегация ЕС продолжает работать в Минске, а значит, часть вашей команды находится в Беларуси. Чем они занимаются сейчас?

- В Минске у нас есть очень компетентная коллега - госпожа Шульц, которая выполняет свои обязанности. Каждый день мы согласовываем работу и задачи. Она работает на месте, представляет делегацию, в том числе во время переговоров. В настоящее время их нет так много, но есть некоторые контакты с властями. Мы пытаемся поддерживать их на рабочем уровне. Думаю, что сохранять контакты важно, особенно в текущей ситуации. И, конечно, мы по-прежнему стараемся быть ближе к белорусам, разговаривать с людьми и слушать их мнение. Это наша главная задача.

С кем из чиновников общается посольство ЕС и будут ли прямые контакты с Лукашенко

- Вы упомянули контакты с белорусскими властями. Какие еще каналы связи функционируют между ЕС и официальным Минском?

- Время от времени мы общаемся, особенно с первым заместителем министра иностранных дел. Мы регулярно говорили с ним о так называемом миграционном кризисе и на тему мигрантов, которых, как вы знаете, в Беларуси еще немало. Говорим мы и на другие темы.

Регулярно поднимаем вопросы о ситуации с правами человека, которая, к сожалению, не улучшилась. Наоборот, официально в Беларуси уже почти 1100 политзаключенных. А на самом деле, их, наверное, еще больше. До сих пор мало что изменилось. Несколько политзаключенных были освобождены, в основном потому, что их срок (наказания - Ред.) истек. Мы по-прежнему уделяем этому большое внимание, даже несмотря на то, что есть так много других тем, которыми нам также приходится сейчас заниматься. Например, косвенным участием Беларуси в агрессии России против Украины.

- После начала войны президент Франции Эмманюэль Макрон звонил Александру Лукашенко. Планирует ли ЕС еще какие-то прямые контакты с белорусским правителем, чтобы остановить войну?

- Думаю, это зависит от ситуации. На данный момент я не вижу, что для этого есть причины. У нас складывается впечатление, что господин Лукашенко уже не может сам влиять на многие решения. Территория страны предоставлена российским войскам, с нее запускают ракеты по мирному населению Украины, также там обеспечивается логистика для российской армии. Все это - плохой знак. Но, как я уже сказал, на данный момент у нас нет впечатления, что Лукашенко в состоянии все решать самостоятельно. И в наших контактах с белорусскими официальными лицами мы ясно дали понять: мы ожидаем, что Беларусь перестанет предоставлять территорию и, прежде всего, не сделает дальнейшего шага в эскалации, а именно, не станет отправлять белорусские войска в Украину. Мы очень четко дали это понять на всех уровнях, которые нам доступны. И мы очень надеемся, что этого действительно не будет. На сегодняшний день у нас нет доказательств, что это может случиться.

Что в ЕС говорят о влиянии санкций на обычных граждан Беларуси

- Многие белорусы, эмигрировавшие после протестов 2020 года, сейчас бегут из Украины. Планирует ли ЕС поддержать этих людей, добиться для них упрощения визового режима или другой поддержки?

- Мы дали понять, что те, кто вынужден бежать из Украины, независимо от своей национальности, должны иметь возможность попасть в Европу. Конечно, это относится и к белорусам. Я знаю некоторых белорусов, которые уже уехали. Удивительно и трагично, что некоторым, кто бежал от режима Лукашенко и остался в Киеве или в других городах Украины, считая себя там в безопасности, теперь во второй раз приходится бежать, на этот раз от российских бомб. Мы стараемся помочь, чем можем.

- Санкции ЕС, несомненно, стали намного жестче, чем в прошлом году. И теперь нельзя сказать, что они не затрагивают простых людей в Беларуси, не так ли? Они также влияют на гражданское общество. Что сейчас должна сделать Беларусь, чтобы эти санкции были сняты?

- Да, мы существенно ужесточили санкции. Наступила ситуация, которая требует таких мер. Вы знаете, что и раньше мы всегда старались, насколько возможно, минимизировать эффект от санкций для населения. Этот принцип остается в силе. Но при новых санкциях нельзя исключать, что они не затронут людей, которые не участвуют в этом. Мы будем анализировать последствия санкций и сообщим об этом в отчете, который публикуем раз в год. Там мы увидим, насколько сильно санкции коснулись обычных граждан и как им можно помочь.

- И когда этот отчет будет готов?

- Он выпускается раз в год. Прошлогодний отчет вышел совсем недавно, до российского вторжения в Украину.

- Значит, очередной только в следующем году?

- Я не знаю. Может быть принято другое решение, что отчет нужно делать чаще, например, каждые шесть месяцев. Это зависит от того, что решат государства-члены и ЕС. Но, как правило, это раз в год.

- Есть ли у ЕС другие инструменты давления, помимо санкций? Или это сейчас единственный доступный инструмент?

- Санкции - не самое любимое нами средство. Но это то, что в конечном итоге наиболее эффективно. Мы также хотим отменить их, как только это станет возможно. К сожалению, мы пока не видим никакой реакции. Ведь идея санкций состоит в том, чтобы добиться изменения политики соответствующей страны, или соответствующего руководства, или тех, кто попал под санкции. На данный момент мы не видим изменений с белорусской официальной стороны. Но это самое эффективное средство. Вот почему мы его использовали.

Других средств не так много. Наши финансовые отношения укрепились с 2015-го по 2019-2020 годы, но не до такой степени, чтобы это имело значение. Теперь, когда мы больше не сотрудничаем с официальными властями на финансовой основе, этого недостаточно как средства для изменения политики.

Почему сократили выдачу виз белорусам

- ЕС пообещал, что люди в Беларуси по-прежнему смогут получать визы. Однако недавно некоторые страны ЕС ужесточили визовый режим. Является ли это временной мерой, или другие страны ЕС могут последовать их примеру?

- Это компетенция каждого отдельного государства-члена. ЕС это не решает. Но это может быть и вопросом нехватки персонала. Например, в Минске в посольствах Литвы и Латвии практически никого не осталось. Их всех выслали, кроме одного человека, который, так сказать, присматривает за зданием.

Учитывая это, я не думаю, что их можно упрекать, что они не могут выдавать столько виз, как раньше. И в других посольствах, возможно, ситуация похожая, у них тоже был сокращен персонал. Мы не знаем всех подробностей. Это, к сожалению, до сих пор вопрос каждого государства-члена ЕС. И поэтому мы не можем влиять. Но мы как ЕС предпочли бы, чтобы было выдано как можно больше виз для помощи нуждающимся. В том числе, чтобы не терять связь с населением Беларуси.

- И мой последний вопрос. Вы планируете вернуться в Минск?

- Я бы вернулся уже завтра, если бы мне разрешили. Мы несколько раз делали запрос. Мне нравилось работать там, несмотря на сложившиеся обстоятельства. Я полюбил Беларусь, это очень красивая страна, которую многие европейцы совсем не знают, потому что, конечно, не так много людей бывали в Беларуси. Мне там было очень хорошо. Я смог увидеть некоторые вещи, насколько это было возможно, чудесную природу. И, конечно, же, я полюбил людей, и очень хотел бы иметь возможность вернуться и работать там до конца своего мандата. Это было бы в интересах всех, и я надеюсь, что белорусские власти дадут мне такую возможность.

Смотрите также: