"Вспомните, сколько всего вам нужно в день, чтобы почистить зубы, одеться, поесть. Человек в тюрьме проживает такую же жизнь, только денег ему взять неоткуда", - говорит активистка Юлия (имя изменено. - Ред.). В прошлом она сама политзаключенная, провела несколько лет в тюрьме. Девушка вспоминает, что из-за отсутствия родственников, в первые месяцы в заключении ей ничего не присылали: "Поначалу даже ногти приходилось отрезать "мойкой" - куском старого лезвия. Потом обо мне как-то узнали - начали приходить посылки".

Юлия продолжает жить в России и собирает вещи и еду для тех, кто, как и она, оказался за решеткой по политически мотивированным статьям. Юлия старается помогать тем, "кто не на слуху". "Есть фигуранты, чьи имена звучат из каждого утюга, их поддерживают. Я пишу тем, кто неизвестен. Письмо у меня всегда одно: что тебе прислать? По пунктам - мыло, туалетная бумага, полотенце, белье. Иногда отвечают, что все в порядке, и просят помочь кому-то другому. Но бывают письма: "У меня катастрофа, нет ничего, пришлите хоть что-нибудь". Она говорит, что политзеков становится больше, а пожертвований - меньше: "Думаю, это потому что жизнь в России становится дороже". При этом, добавляет Юлия, ее чаще начали спрашивать, что будет жертвователю за поддержку осужденному за "терроризм и экстремизм". "Успокаиваю, что за перевод на ФСИН-счет и посылки пока не преследуют", - говорит она.

Значительные затраты связаны с адвокатами

Чаще всего родственники политзаключенных организуют сборы пожертвований через соцсети. Основная статья затрат связана с оплатой услуг адвокатов. Например, только на защиту пятерых фигурантов "Тюменского дела" ежемесячно уходит около 450 тысяч рублей, писала их группа поддержки в Telegram. Обвиненные в создании "террористического сообщества" анархисты и антифашисты были арестованы в 2022 году, им грозит от 15 лет до пожизненного заключения.

Несмотря на репрессивную судебную статистику, хороший адвокат может изменить судьбу фигуранта, отмечают правозащитники. Один из самых показательных примеров - дело политолога из Петербурга Евгения Бестужева. Его обвиняли в "фейках" об армии РФ, но в итоге он получил условный срок вместо реального заключения. Сам Бестужев уверен, что это произошло благодаря тактике его адвоката.

Без средств остаются родные и близкие политзаключенного

Репрессии в России бьют не только по самим политзаключенным, но и по их близким: дети остаются без родителей, пожилые - без поддержки. Помочь таким семьям пытаются правозащитные инициативы, среди них проект "Ты не один" - ежегодный марафон пожертвований для политзаключенных в России. Его возглавляет бывшая политзаключенная и экс-координатор штаба Алексея Навального в Томске Ксения Фадеева, а сам проект принимает пожертвования только из России - власти РФ признали его "нежелательной организацией".

"Семьям политзаключенных порой приходится делать сложный выбор: оплатить посылку в колонию, спортивную секцию ребенку или лекарства для пожилых родителей", - объясняет она. В 2024 году проект собрал 45 миллионов рублей. "Около 80% всех наших заявок - это заявки на оплату передачек или пополнение ФСИН-счетов. С этих средств заключенный сам может купить себе необходимые в быту вещи и продукты", - объясняет Фадеева.

В частности, этот проект позволил направить 14,5 млн рублей на посылки заключенным, 7,7 млн рублей - на поддержку их семей, 5,5 млн рублей - на другие цели: на эвакуацию из России, помощь во время домашнего ареста, выплаты освобожденным политзаключенным и погашение долгов. В 2025 году сумма поддержки сократилась - с желательных 30 тысяч рублей до 10 тысяч рублей на человека. "Больше просто не получается", - объясняют организаторы проекта, которые связывают сокращение пожертвований с усталостью людей от темы политзаключенных.

Успех благотворительной кампании зависит от истории политзека

Большая часть сборов тянется месяцами, говорит сотрудница "Первого отдела" Елена Скворцова, которая занимается привлечением пожертвований. По ее словам, успех сборов зависит от истории заключенного. Она приводит в пример историю Полины Евтушенко, сборы для которой закрывают за несколько часов. Женщине грозит 22,5 года колонии за антивоенные посты и разговор со знакомым, который написал на нее донос в ФСБ. "Молодая мама, на свободе осталась шестилетняя дочь, которая теперь видит маму только через стекло на свиданиях в колонии, огромный срок за слова, задержание по доносу - у подписчиков такая история вызывает желание помочь", - говорит Скворцова.

Правозащитница обращает внимание, что для посылок мужчинам-политзаключенным существуют ограничения, например в колонии общего режима могут передать не более 6 посылок в год. Для женщин таких ограничений нет, объясняет она: "Вчера я собрала передачу для девушки, которая отбывает наказание в колонии Вологодской области, через онлайн-магазин ФСИН. Когда она только заехала в эту колонию и у нее не было даже базовых средств гигиены, то первые передачи стоили около 5 тысяч за штуку".

Некоторые проекты принимают переводы только внутри России

Одна из преград для жертвователей - сборы должны проходить внутри России. В проекте "Заодно" не советуют переводить из-за границы, так как после получения трансграничного перевода счет может быть временно заблокирован банком для финансового мониторинга, и подзащитный лишится возможности получать другие пожертвования. Впрочем, переводы можно осуществлять через криптокошельки, но их принимают лишь некоторые правозащитные проекты как "ОВД-Инфо" и "Золотой ключик".

В "ОВД-Инфо" отметили, что собирают пожертвования в криптовалюте, но откладывают эти средства на черный день. "В случае, если с проектом что-то произойдет - такое уже случалось - и мы внезапно не сможем принимать пожертвования или лишимся всех регулярных доноров, именно ваши донаты в крипте помогут и нам, и тем, кому мы помогаем, справиться с кризисом", - объясняют там, добавив, что принимают пожертвования также через иностранные карты. 

Помогать в анонимных делах сложнее всего 

Когда человек оказывается за решеткой по политическим мотивам, чтобы о нем узнали, информация о нем должна попасть к правозащитникам или журналистам - чаще всего через родственников или друзей задержанного. Аналитик "ОВД-Инфо" Денис Шедов объясняет, что все чаще информация о делах приходит с задержкой. "Проблема в том, что зачастую человек не знает, куда обращаться. Чаще помогает "сарафанное радио", поиск в интернете, наш собственный мониторинг и сеть контактов", - говорит он, уточняя, что некоторые политзаключенные стараются решить проблему собственными силами и не хотят делать публичной информацию о себе.

Но даже на связи с правозащитниками родственники и адвокаты некоторых политзаключенных просят об анонимности. Собирать пожертвования для помощи таким политзаключенным очень сложно, говорит Скворцова. "Многие узники и узницы боятся публичности, не хотят лишнего внимания, но нуждаются в передачах. Конечно, мы стараемся помогать им, но это получается очень медленно. Например, на такие цели мы собирали 100 000 рублей, сбор шел больше полугода", - говорит она.

Количество политзаключенных продолжает расти, сейчас их не менее полутора тысяч, дает свою оценку Фадеева. "Условия их содержания ухудшились - людей постоянно помещают в штрафные изоляторы, лишают медицинской помощи", - объясняет она необходимость дальнейшей поддержки.