"Оставлять свой дом трудно. Страх выезда в другой город больше страха смерти", - рассуждает Геннадий Юдин, полицейский эвакуационной группы "Белый ангел". С ним и тремя его коллегами мы едем по улицам Мирнограда - шахтерского городка в Донецкой области, к юго-западу от оккупированной Авдеевки.

Российская армия продвигается все ближе к Мирнограду. Линия фронта уже менее чем в десяти километрах от города, который сейчас страдает от постоянных обстрелов. По информации городской администрации, из почти 47-тысячного населения Мирнограда остались не более двух тысяч. "Белый ангел" эвакуирует людей на бронированном микроавтобусе, внутри есть бронежилеты и каски для детей и взрослых. "В городе уже практически нет детей, - говорит Юдин. - Осталось две семьи с детьми, которые сейчас ищут жилье, они будут выезжать самостоятельно". Полицейские не могут заставить местных эвакуироваться, отмечает Юдин.

"Белый ангел"  уговаривает людей эвакуироваться

Сегодня "Белый ангел" отправляется по двум адресам - двое местных мужчин сами согласились эвакуироваться. Они живут на южной окраине города, куда уже залетают российские ударные дроны. В одном из домов, с закрытыми клеенкой и досками окнами, никого нет. Во дворе - пес, он громко лает на чужих и в конце концов прячется в будке.

По пустой улице бегает стая собак, которые еще недавно жили в чьих-то дворах. Пока полицейские пытаются дозвониться до хозяина дома, на улице появляется выпившая женщина. "У меня есть билет на сегодня, - отвечает на предложение эвакуироваться. - Я купила билет, но ехать не хочу. Да, здесь страшно. Но страшнее от того, что я выеду - и что там? На чужбине - это на чужбине". Женщина благодарит эвакуационную группу и уходит.

Возле следующего дома - тоже никого. Оказывается, что хозяин не дождался полицейских и пешком пошел в направлении Покровска, откуда отправляются эвакуационные поезда. Полицейские догоняют его и помогают загрузить в машину многочисленные сумки. Еще одного мужчину, Сергея из села Ривне, подбирают по дороге, на остановке. Там остаются еще трое женщин - они отказываются эвакуироваться. "Пока терпимо", - отвечает одна из них. Оба эвакуированных мужчины мрачные и немногословные. В Покровске они будут ждать автобус до Павлограда в соседней Днепропетровской области. Далее - в Кропивницкий, в общежитие для переселенцев.

Железнодорожный вокзал

В Покровске по информации областной администрации, из 60-тысячного населения осталось 26 тысяч, из них более тысячи детей. Всего месяц назад населения было вдвое больше. Утром город выглядит оживленным. Местные жители снуют по улицам, на базаре разложены лотки с овощами. Продавщица Наталья говорит, что будет думать об эвакуации только после того, как распродаст свой товар. "А куда ехать? Не все имеют возможность снимать жилье за 10 тысяч гривен". Покупатель Сергей говорит, что не планирует эвакуироваться, "но ведь надо ребенка спасать".

В обед оживает железнодорожный вокзал. Пожилые супруги Владимир и Галина сидят на лавочке на перроне. Вокруг них стоят большие сумки. "Сдают наш город, - говорит Галина. - Очень жаль". Супруги уже арендовали дом в селе в Днепропетровской области и постепенно перевозят туда вещи. "Но ведь все не заберешь", - пожимает плечами мужчина. Он переживает, что его семье не на что будет жить.

"А я это выдержу?", - в свою очередь спрашивает 80-летняя Любовь, сидящая внутри вокзала. Она боится отправляться в долгую дорогу - эвакуационный поезд идет во Львов 24 часа. Старушка хотела поехать к дочери в Ясиноватую. Но попасть в город, оккупированный российскими властями, можно только через Европу и Беларусь. Поэтому она отказалась от этой затеи и вместо этого остановится в общежитии в Закарпатье. "Кто меня будет хоронить?" - вздыхает Любовь.

На перроне спасатели и волонтеры помогают маломобильным людям сесть в поезд. "Хорошо, если убьют. А если калекой останусь?" - размышляет 85-летняя Людмила из Родинского. - Много всего осталось. Наживали-наживали, и все осталось". В поезде рядом с ней - дочь Неля и ее 85-летняя свекровь Екатерина. "Решились ехать, потому что очень громко и потому что уже полиция звонила - у меня несовершеннолетний ребенок, 17-летний сын". Сын, как и старшая дочь, уже ждут маму и бабушек в Киеве. Далее семья поедет в Финляндию. "Очень грустно оставлять место, где родились, где выросли", - говорит Неля. На этих словах ее мать Людмила начинает плакать.

Те, кто остался

"Провожающие, пожалуйста, выходите из вагонов", - командуют проводницы. Через несколько минут поезд отправится на запад. В свой вагон запрыгивает студентка Виктория. На перроне остается ее мать Светлана. Она плачет, потому что тоже хочет уехать. "Но нам надо еще месяц здесь побыть - выгнать комбайны на поля, продать коров", - жалуется женщина. Ей жаль оставлять семейную ферму, но она понимает, что оставаться здесь опасно.

Мужчина на перроне всматривается в окно вагона. В нем появляются его жена и сын. Он машет папе рукой. Мужчина не едет с ним, потому что работает на местной шахте. "День, два, неделю, - пытается угадать, как долго еще будет работать шахта. - Никто не знает".

На перроне остается и пожилой мужчина. "Я следующим поеду. Этот и так переполнен", - оправдывается он, хотя знает, что в поезде еще много мест. "Улыбайся, - подбадривает жену, которая выглядывает из-за приоткрытого окна вагона. - Будто отдыхать едешь". Когда поезд трогается, мужчина машет женщине рукой и быстро уходит с вокзала, закрывая лицо руками.

Комендантский час начинается здесь с трех часов дня. Поэтому после отправления поезда город резко пустеет. Кое-где проезжают военные и полицейские машины. Перед разбитыми домами - клумбы с цветами, единственный прохожий - мужчина в униформе - на несколько минут останавливается возле куста роз, который краснеет на фоне поврежденного обстрелами дома.

Из соседнего двора слышен звук болгарки. Двое мужчин мастерят дно для грузовика со спущенными колесами - его используют как прицеп, чтобы вывезти домашние вещи. На всю пятиэтажку с побитыми стеклами осталось не более семи человек. "Когда-то это был очень населенный, красивый город. Лучший", - говорит один из мужчин по имени Дмитрий. Его жена и 18-летняя дочь уже эвакуировались. Сам он уверяет, что тоже скоро будет уезжать, но признается, что возится с вещами только для того, чтобы занять себя и подольше побыть дома. "Продлить ощущение дома", - пытается подобрать слова Дмитрий. Он приглашает нас в свою квартиру, где ему дорога каждая вещь. "Здесь мои корни", - подытоживает мужчина.