Подписанный президентом Владимиром Путиным новый закон о СМИ позволяет министерству юстиции России объявлять "иностранными агентами" не только отдельных журналистов и блогеров, но и каждого российского пользователя социальных сетей. Для этого достаточно, чтобы журналист за свою работу получал гонорар или какую-либо другую поддержку из-за рубежа, а пользователи соцсетей - размещали на своих страницах контент, произведенный за границей. Публикации, создаваемые или распространяемые таким образом, должны снабжаться ярлыком "иностранный агент", который призван играть роль позорного клейма.

Все это сопровождается целым ворохом административных правил и ограничений. Нарушителям грозят серьезные штрафы. Эти нововведения позволят усложнить и дискредитировать работу критически настроенных журналистов и распространение их публикаций. Но, прежде всего, "резиновый" параграф об "иностранных агентах" способствует созданию атмосферы страха и самоцензуры.

Кремль ужесточает репрессии 

Новый закон пополняет длинный список репрессивных ужесточений в цифровом информационном пространстве. Совсем недавно был принят закон о российском сегменте интернета, который должен позволить отключить Рунет от глобальной Сети или фильтровать ее. Очевидно, что цель заключается в создании изолированного цифрового информационного пространства, как в Китае и Иране.

Но поскольку этот проект требует много времени и еще больше денег, Кремль начал с самого слабого звена в информационной цепочке - человека, который в российской правовой системе практически не имеет шансов на соответствующее конституционным нормам и справедливое судебное разбирательство. Абсурдные и страшные суды по "московскому делу" над теми, кто был арестован летом во время демонстраций, красноречиво свидетельствуют о жестокости российской системы.

Под прицелом - российские журналисты

В связи с репрессивной ситуацией в редакциях изданий, контролируемых Кремлем, многие блистательные российские журналисты и журналистки ушли либо в российские СМИ, которые работают из-за рубежа, либо в крупные русскоязычные западные медиакомпании, такие как Deutsche Welle, "Радио Свобода", "Голос Америки" и BBC. Лишь в таких "редакциях в изгнании" и западных СМИ продолжает жить свободная, критическая, разнообразная и умная российская журналистика.

Чтобы усложнить жизнь этим СМИ, российский парламент еще в 2017 году принял закон, распространяющий статью "иностранного агента", которая применялась с 2012 года к НКО, на информационные ресурсы, находящиеся за пределами России. Этот ярлык обязал их регулярно представлять отчеты о своем финансировании, целях, расходах и персонале.

Впрочем, тогда ярлык "агента" получили только девять медиакомпаний, финансируемых правительством США. Другим СМИ, в числе которых и Deutsche Welle, неоднократно угрожали присвоением клейма "иностранного агента", но пока до этого не дошло.

По всей видимости, с точки зрения Кремля, запугивания этих крупных медиакомпаний уже недостаточно. Но вместо того, чтобы затронуть их напрямую, новый закон о СМИ направлен против отдельных российских журналистов и журналисток, которые работают на информационные ресурсы, названные "иностранными агентами". И против популярных блогеров, которые публикуют материалы этих СМИ на своих аккаунтах и распространяют их в мессенджерах.

Путин опасается Навального и думает о 2024 годе

Таким образом, новый закон о СМИ - это явное посягательство на свободу информации, гарантированную Конституцией Российской Федерации всем гражданам. Но никого из путинской правящей элиты уже давно не заботит конституция, когда речь заходит о том, чтобы удержаться у власти.

Недовольство среди населения, явно проявившееся летом, и растущая популярность лидера российской оппозиции Алексея Навального беспокоят руководство РФ. На фоне выборов в Государственную думу в 2021 году и большого вопроса о том, как президент Путин сможет остаться на посту после 2024 года, последние пространства критической русскоязычной журналистики должны быть заблаговременно закрыты.

Автор: Инго Маннтойфель, руководитель отдела Восточная Европа и главный редактор русской редакции DW

Этот комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.

Смотрите также: