Вето против "Газпрома" вряд ли сможет еще больше осложнить и без того напряженные британо-российские отношения: они и так уже оказались на точке замерзания. А ведь когда-то премьер-министр Блэр был первым зарубежным главой правительства, который выразил свое почтение Путину и тем самым оказал ему поддержку в предвыборной кампании 2000 года. И по сей день Блэр выражает "понимание" действий Путина против чеченских мятежников. Однако три фактора заставили британское правительство однозначно дистанцироваться от Москвы.

Это, во-первых, грубая внешняя политика России, которая все больше напоминает политику советских времен. Достаточно назвать попытки шантажировать бывшие советские республики Грузию, Украину и Литву, неоднозначное отношение Москвы к иранской ядерной программе и ее резкую риторику против американских планов ПРО.

Во-вторых, договоры, заключенные британскими фирмами в России, все чаще оказываются ничего не стоящими. Так, на прошлой неделе президент Путин назвал соглашение о кооперации с концерном BP по освоению газового месторождения под Иркутском "колониальным договором". Правда, Путин умолчал, что это совместное предприятие было создано в 2003 году, то есть в годы его правления.

А, кроме того, не стоит забывать об убийстве Александра Литвиненко. После встречи с Путиным во время саммита "группы восьми" в Хайлигендамме, Блэр сообщил журналистам, что беседа с ним "была очень откровенной". Так на дипломатическом языке описывают расхождения во взглядах. Вывод, обычно оптимистично настроенного премьера звучал неутешительно: "Между нами существуют серьезные разногласия, и я не верю, что мы сможем урегулировать их в ближайшем будущем".

Подготовил Геннадий Темненков