В ЕС каждая третья женщина старше 15 лет является жертвой психологического или сексуального насилия. Каждая вторая жительница Европы, по данным Еврокомиссии, сталкивалась с сексуальными домогательствами. Чтобы улучшить защиту девочек и женщин от насилия, ровно десять лет назад, 11 мая 2011 года, члены Совета Европы подписали первый в своем роде договор, где содержались не только правила определения меры наказания за подобные деяния, но и пути для защиты жертв и предотвращения новых преступлений - Стамбульскую конвенцию, или Конвенцию Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием.

В последнее время это соглашение, получившее свое название в честь города, в котором состоялось его подписание, все чаще подвергается критике. В марте 2021 года президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган издал указ о выходе страны из Стамбульской конвенции, после чего число ее участников сократилось до 45 (44 государства и Евросоюз). Россия и Украина подписали этот документ, однако пока не ратифицировали.

DW поговорила с правозащитниками и активистами о том, чего удалось достичь европейским странам за десять лет активной борьбы против насилия над женщинами, и о том, почему в некоторых странах до сих пор так сильны предрассудки в отношении Стамбульской конвенции.

Чего удалось добиться в плане защиты женщин от насилия?

С точки зрения активистов и экспертов, самым важным достижением конвенции стало то, что многие подписавшие ее государства, в том числе Германия, Швеция, Дания, Хорватия и Греция, в итоге изменили трактовку закрепленного в национальном законодательстве термина "изнасилование". 

Дело в том, что в большинстве европейских стран секс без согласия не считается изнасилованием. Чтобы преступление классифицировали именно по этой статье УК, оно должно сопровождаться применением насилия, угрозами или запугиванием. Это означает, что при отсутствии подобных обстоятельств суд выносит приговор по менее тяжкой статье о принуждении к действиям сексуального характера.

Между тем из-за лазеек в законодательстве в качестве согласия на половой акт может быть истолковано отсутствие у жертвы реакции на производимые над ней действия или ее сдержанное поведение. И это при том, что психологам давно известно, что травмирующее событие может повергнуть человека в состояние шока, при котором жертва не будет оказывать сопротивления из-за страха, что преступник может ее убить или тяжело ранить.

Когда принуждение к сексу считается изнасилованием?

В Испании в 2018 году пятеро мужчин, совершивших групповое изнасилование, сумели избежать приговора по соответствующей статье именно потому, что по законам страны изнасилование должно сопровождаться угрозами применения насилия или запугиванием жертвы, а именно в этой области у суда не было достаточных доказательств.

В 2019 году также в Испании другие пятеро мужчин, изнасиловавшие 14-летнюю девочку, получили приговор по статье о сексуальном домогательстве, подразумевающей более мягкое наказание, чем статья о групповом изнасиловании. Поскольку во время совершения преступления жертва была без сознания, суд решил, что преступники не применяли ни запугиваний, ни силы, склоняя девочку к половому акту.

Оба этих случая вызвали в стране массовые протесты. В итоге Испания заявила о намерении переработать трактовку понятия "изнасилование" в национальном законодательстве так, чтобы этим преступлением считался половой акт без согласия. Ожидается, что соответствующие шаги для изменения национального законодательства в ближайшее время предпримут также Нидерланды.

Роль движения #MeToo

Свою роль в продвижении реформ, подразумевающих новую трактовку понятия "изнасилование", сыграло и движение #MeToo. Это подтверждает эксперт по защите прав женщин международной организации Amnesty International Анна Блас. "Я определенно думаю, что, не будь этого движения, мы бы еще не достигли сегодняшнего уровня (общественных дебатов о проблеме насилия в отношении женщин. - Ред.)", - говорит она.

В свою очередь, исследовательница правозащитной организации Human Rights Watch Хиллари Марголис обращает внимание на то, что Стамбульская конвенция помогла присвоить статус преступления деяниям, которые раньше таковыми не считались, например, заключению браков между детьми, обрезанию гениталий у женщин и сталкингу (нежелательное, навязчивое внимание к одному человеку со стороны другого человека или группы лиц. - Ред.).

Помощь жертвам сексуального насилия

Еще одним достижением можно считать то, что после подписания Стамбульской конвенции некоторые страны расширили возможности по поддержке жертв домашнего насилия.

"Так, Финляндия открыла телефон доверия, который работает 24 часа в сутки семь дней в неделю. К тому же в стране увеличилось число убежищ, где могут временно остановиться женщины, сбежавшие из-за домашнего насилия", - перечисляет эксперт AI Анна Блас в интервью DW. 

И все же, несмотря на то, что Стамбульская конвенция четко формулирует цели в области борьбы с насилием в отношении женщин и шаги на пути к их достижению, правозащитники считают иллюзорным мнение о том, что все эти цели можно было достигнуть за 10 лет. По словам Хиллари Марголис, Стамбульскую конвенцию следует воспринимать, скорее, как Полярную звезду, указывающую правительствам путь, по которому нужно двигаться.

Кто и почему критикует Стамбульскую конвенцию?

Критику в адрес Стамбульской конвенции высказывает не только правительство Турции. Летом 2020 года о намерении начать выход из Конвенции СЕ о борьбе с насилием в отношении женщин сообщила Польша. Эта страна подписала конвенцию в 2012 году и ратифицировала ее в 2015-м. В то же время Болгария, Венгрия, Словакия и некоторые другие страны, также подписавшие конвенцию, пока не спешат ее ратифицировать.

Эксперты связывают это с тем, что в последнее время вокруг конвенции распространяется много ложной информации, например о том, что она обязывает правительства стран разрешать однополые браки и защищать права ЛГБТ-сообщества.

Как заверил DW в марте 2021 года представитель генсека Совета Европы Даниэль Хёльтген (Daniel Höltgen), повестка конвенции не подразумевает ничего, кроме защиты женщин от насилия. "Похоже, что к недоразумениям и диким спекуляциям привело слово "гендер", - предположил он тогда.

С ним согласна Хиллари Марголис. "В конвенции речь идет о том, чтобы положить конец насилию в отношении женщин и девочек. Точка! Это - ее единственная цель. Она не связана ни с идеологией, ни с религией, ни с каким бы то ни было политическим мнением", - подчеркивает представитель Human Rights Watch. - Речь идет о том, чтобы обеспечить надежную защиту для женщин и девочек. А ведь это то, чего хотим мы все".

Смотрите также: