Тому, кого интересует вопрос, относится ли Англия к Европе, достаточно бросит взгляд в рубрику "международные новости" в английских газетах. Германия, Франция, Испания, Италия, Россия или Польша не упоминаются там вообще. Единственный вопрос, занимающий английские газеты сегодня, сводится к тому, займет ли министр юстиции Франции Рашида Дати место Карлы Бруни в постели Саркози или нет.

Для британцев международные новости – это Барак Обама, Клинтон или Мугабе. Европа вызывает у британцев интерес только в том случае, если кто-нибудь выступает против Брюсселя, как, например, Ирландия, решение которой проголосовать против принятия Лиссабонского договора на референдуме нашло широкую поддержку. Самому большому из группы Британских островов дорог статус зоны свободной торговли. Усиление внешнеполитического влияния Европы натыкается здесь на сопротивление, вызванное глубоко укоренившимися анти-континентальными инстинктами, обусловленными историческим и культурным развитием.

Именно эти инстинкты в свое время побудили Уинстона Черчиля бросить в лицо Шарлю де Голлю гневные слова: "Если мне придется выбирать между вами и Америкой, между вами и открытым морем, я всегда выберу Америку и открытое море". Прибывшие из бывших колоний новые граждане Великобритании – переселенцы из Пакистана и с Ямайки лишь усиливают существующий разрыв. Ведь их традиции и образ жизни испытали еще меньше европейского влияния, нежели традиции и образ жизни поколения, истекавшего кровью под Верденом или оказавшего сопротивление Адольфу Гитлеру.

Шарль де Голь был прав: в лице Великобритании к европейскому клубу присоединилась первая неевропейская страна. Вступление Турции может оказаться повторным грехопадением. После войны немцы хотели растворить национальную идею в едином европейском котле, французы надеялись благодаря Евросоюзу сохранить внешнеполитическое влияние, и только британцы стремились помешать единой Европе изнутри, тормозя ее развитие.

Удивительно, насколько здесь люди равнодушны к вопросам, которые у нас считаются вопросами глобального значения. Путин, Меркель или Берлускони для англичан просто не существуют. Как же в таких условиях может возникнуть понимание общеевропейских интересов, нужд и взаимосвязей?

Подготовил Владимир Тарасов