Немецкие политики - как представители правящих партий, так и оппозиционные консерваторы - со смешанными чувствами отнеслись к состоявшемуся накануне, 1 августа, масштабному обмену заключенными между Россией и Беларусью с одной стороны, и рядом западных стран - с другой. Причина - включенный по настоянию Кремля в список для обмена Вадим Красиков, осужденный в Германии на пожизненный срок российский киллер, убивший по заданию Москвы в центре Берлина бывшего чеченского полевого командира Зелимхана Хангошвили.

Бербок: "Чрезвычайно острая дилемма"

Правительство Германии, принимая решение выдать Красикова России, стояло перед "чрезвычайно острой дилеммой", сказала 2 августа в интервью радиостанции Bayerischer Rundfunk министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок (Annalena Baerbock) из партии "зеленых".

Она хоть и испытала облегчение в связи с состоявшимся обменом, но никому в немецком правительстве это решение, по ее словам, не далось легко, поскольку пришлось отпустить из тюрьмы российского наемного убийцу. На этот счет, предвидит Бербок, "по праву" будут вестись еще долгие дискуссии.

"Это было трудное, очень трудное решение, - подтвердила глава МВД Германии Нэнси Фезер (Nancy Faeser). - Это было взвешивание на чашах весов различных ценностей". При этом, с немецкой точки зрения, пояснила она, свобода и жизнь заключенных в России и Беларуси перевесили сомнения относительно высылки из Германии осужденного судом убийцы. 

Бушман: "Я несу ответственность за особенно горькую уступку"

Министр юстиции Марко Бушман (Marco Buschmann) из либеральной СвДП, который, собственно, от имени правительства и дал распоряжение федеральному прокурору выдать Красикова, признал, что ради освобождения невинно осужденных в России иностранных граждан и российских политических заключенных, пришлось пойти на крайне болезненные уступки. "Я как министр юстиции, - заявил Бушман, - несу ответственность за особенно горькую уступку".

Чтобы дать 16 людям возможность начать новую жизнь на свободе, ему пришлось выслать в Россию осужденного убийцу. На чашах весов при этом, заявил Бушман, "весомый интерес исполнения наказания и свобода 16 человек, многие из которых только потому сидели в тюрьме, что воспользовались своим правом на свободу мнений". Принцип, которым руководствовался министр юстиции, Бушман озвучил так: "Если есть сомнения, решение принимается в пользу свободы".

Внешнеполитический эксперт парламентской фракции правящих социал-демократов Михаэль Рот (Michael Roth) в социальной сети Х сформулировал свой комментарий максимальной лаконично: "Иногда во имя человечности приходится идти на сделку с дьяволом". Кого Рот считает дьяволом, он не уточнил, но это ясно и так.

Карт-бланш на новые убийства?

Юрген Хардт (Jürgen Hardt), который отвечает за внешнюю политику во фракции оппозиционных консерваторов, обратил внимание на принципиальное отличие только что состоявшегося обмена с теми обменами, которые проводились, например, с Советским Союзом во время холодной войны, когда с той и с другой стороны речь шла о шпионах или предателях.

"Мы сейчас говорим об обмене заключенными, - пояснил Хардт в интервью первому каналу телевидения ФРГ (ARD), - но произошел обмен людей, которые в неправовом государстве были неправомочно взяты в заложники, на лиц, законно осужденных в правовом государстве за совершенные ими преступления, например, на убийцу из Тиргартена". Поэтому равноценным состоявшийся обмен он не считает.

Хардт разделяет радость невинно осужденных, оказавшихся теперь на свободе, но понимает, насколько велик полученный Путиным пропагандистский эффект. "Но наихудшее будет в том случае, если Путин каждому наемному убийце, которого он засылает на Запад, чтобы кого-нибудь ликвидировать, может быть, и оппозиционных россиян, нашедших у нас защиту, сможет сказать: мол, как вы видите на примере убийцы из Тиргартена я вас вызволю, а три года в немецкой тюрьме не так уж и ужасно. Зато потом вы получите дачу за казенный счет, хорошее довольствие и звание героя России", - сказал Юрген Хардт.

ХДС: "Германия пошла на огромную жертву"

Фридрих Мерц (Friedrich Merz), председатель крупнейшей оппозиционной партии ФРГ - Христианско-демократического союза - знал о предстоящем обмене и не возражал против него. По словам Хардта, и правительство под руководством христианских демократов приняло бы такое же решение. "Вместе с тем, надо отдавать себе отчет в том, - заявил он, - что в результате этого обмена мы встали на скользкую дорожку. Теперь нам надо, во-первых, предупредить всех граждан Германии, находящихся в России или Беларуси, что они могут стать жертвами, заложниками. А, во-вторых, необходимо лучше и интенсивнее охранять тех (российских оппозиционеров. - Ред.), которые у нас находятся".

Норберт Рёттген (Norbert Röttgen) из той же фракции ХДС также испытывает смешанные чувства в связи с состоявшимся обменом. Германии, считает он, "пришлось смириться с огромным ущербом". "Это огромная жертва, на которую пошло немецкое государство, правовое государство во имя высшей цели - гуманности, свободы, сохранения здоровья и освобождения 16 человек от пыток", - заявил Рёттген в интервью радиостанции Deutschlandfunk. Он понимает, как трудно было принять такое решение, но, в конечном счете, поддерживает его.

На каком основании отпустили российского киллера

Для того, чтобы включить Вадима Красикова в список на обмен заключенными с Россией и Беларусью, немецкое правительство воспользовалось возможностью, которую предоставляет Уголовно-процессуальный кодекс ФРГ.

Кодекс допускает освобождение из тюрьмы осужденного немецким судом преступника, причем вне зависимости от состава преступления и меры наказания. В статье 456а этого кодекса, в частности, сказано, что "орган исполнения наказания может воздержаться от исполнения приговора о лишении свободы, если осужденный передается иностранному правительству, международному уголовному суду или он депортируется… из сферы действия настоящего федерального закона".

Это значит, что если в отношении осужденного в соответствии с законом о пребывании иностранцев в Германии принято решение о депортации, то "орган исполнения" может отказаться от наказания и без дополнительного решения суда на этот счет. А "исполнительный орган" в данном случае - генеральный прокурор, который, являясь политическим чиновником, обязан выполнять распоряжения правительства, в данном конкретном случае - министра юстиции. По сведениям немецких СМИ, в этот раз генеральный прокурор был против высылки Красикова в Россию, но был вынужден подчиниться указанию министра.