В отношении белорусских женщин применялось откровенное насилие, различные формы бесчеловечного и унижающего человеческое достоинство обращения, но ни одного уголовного дела по заявлениям о пытках после 9 августа так и не было возбуждено, - подчеркивается в отчете Международного комитета по расследованию пыток в Беларуси. Подтверждают это и рассказы участниц протестов.

"На стене была чья-то засохшая кровь"   

Нине Приваловой 61 год. У нее российское гражданство, и за два административных правонарушения ее депортировали из Беларуси. Первый раз женщину задержали 11 октября. Тогда в районе стелы "Минск - город-герой" женщины встали в сцепку и пошли на ОМОН, который избивал мужчин. На какое-то время силовики отступили, но потом приехало подкрепление. "В луже крови лежал парень, без сознания, рюкзак в крови, флаг в крови. Мы подбегаем, а омоновцы его уже бросают в микроавтобус. Потом подъехали следующие - с газовыми баллончиками. Один из них распылил мне в лицо, как написано в медицинском заключении, газ неизвестного происхождения", - вспоминает Привалова.

Несмотря на то, что она уже тогда почувствовала себя плохо, все равно решила идти с протестующими дальше: "Подошла колонна - и опять силовики со всех сторон. Я стояла на тротуаре и внезапно получила удар в спину, меня схватили за куртку и затащили в микроавтобус". Там, по словам Приваловой, было пять омоновцев и трое задержанных мужчин, потом в микроавтобус в буквальном смысле слова забросили девушку, которая случайно задела силовика ногой. "Он подскочил и встал коленом ей на грудь, левой рукой схватил за горло, а правой бил по лицу и голове. Я кричала, просила перестать. Он сказал: "Молчи, с.. а, сейчас и ты получишь". Девушка стала хрипеть, омоновца оттащил его сослуживец", - делится Привалова.

Потом задержанных пересадили в автозак, в "стакане" (камера в автозаке. - Ред.) не хватало воздуха: "Вентиляцию включили только тогда, когда мы начали бить в дверь. У меня слеп глаз, было ощущение, что легкие разрываются на куски. Привезли в Заводское РУВД, вначале поставили к стенке, потом отвели в комнату дознания, долго не хотели вести в туалет. Один худой и высокий кричал: "Твари, я здесь участковый, я здесь власть!".

Нину Привалову выпустили ближе к полуночи, на следующий день она из-за отравления газом попала в больницу, где провела больше недели. 8 ноября женщину задержали второй раз: "Зашли со спины, удар по спине и силовик поднял меня за руку, было ощущение, что я ногами перебираю воздух. Завезли в Московское РУВД, ночевали там же, в камере предварительного заключения, утром нас повезли в Жодино. Там, под маты и крики, прогнали по коридору, выстроили возле стены. Рядом девушка просто рыдала - на стене была чья-то засохшая кровь". Привалова, прежде чем ее отпустили, оказалась в четырехместной камере, где было 17 человек, в том числе женщина с эпилепсией и больная коронавирусом.

Семь часов у железного забора в РУВД

Евгению также задержали в Минске 8 ноября: "Задерживали сестру, она в тот день плохо себя чувствовала, я решила не отпускать ее одну, сказала, чтобы забрали и меня. Хочешь - давай в автозак. Меня и еще трех девушек посадили в "стакан". Не было воздуха, специально не включали вентиляцию, стучали по двери дубинками". Евгению привезли в Советское РУВД. Там, по ее словам, всех поставили лицом к забору, а тех, кто хотел, повернуться, били.

"Милиционерам не понравилось, что мы между собой переговаривались, меня поставили в растяжку - заставили широко расставить ноги, - говорит девушка. - Ноябрь, на улице холод, ты стоишь возле железного забора. Когда я пыталась тихонечко надеть перчатки, ко мне подошел человек в балаклаве и с дубинкой, выглядел как бандит, и ударил меня по рукам, перчатки пришлось снять. Там мы стояли семь часов". В автозаке, в котором задержанных перевозили в изолятор в Жодино, на ступеньках лежал бело-красно-белый флаг. По словам Евгении, она не хотела на него наступать, отодвинула в сторонку, за это омоновцы поставили ее на колени, но через какое-то время разрешили сесть на скамейку.

В Жодино девушке все же пришлось идти по бело-красно-белым флагам - их расстелили по всему пути следования задержанных. "К 9 вечера я попала в четырехместную камеру, куда поместили 19 человек - женщины от 21 до 59 лет. Там не было ничего, кроме двухэтажных железных нар. В глаза очень сильно бил свет, его не выключали никогда. На следующий день нас никто не кормил, лекарства надо было просить полдня, прокладок, в лучшем случае, давали три на всю камеру", - рассказывает Евгения. Через три дня ее снова перевезли в изолятор временного содержания на улице Окрестина для проведения суда. Но до этого, добавляет девушка, с пяти утра держали в прогулочном дворике.

"Мы очень замерзли, начали стучать, нас вывели, отправили на досмотр, потом в камеру. У меня суд был после обеда, дали штраф в 20 базовых величин (около 170 евро в пересчете. - Ред.). Сестре дали 15 суток и отправили в Барановичи. Там сказали, что для "политических" будут создавать худшие условия. Она оказалась в старой части тюрьмы, похожей то ли на конюшню, то ли на барак: на полу была лужа, на стенах - плесень, в здании бегали крысы", - говорит Евгения.

"Попросила о вежливости - получила удар в висок"

Минчанку Дарью (имя изменено по просьбе собеседницы) задержали в ночь на 10 августа - она  с подругами сидела в машине. "У нас забрали паспорта и телефоны и, ничего не объясняя, увезли в Советское РУВД. Во дворике было человек 70, в том числе около 15 женщин, стояли лицом к стене, под утро женщинам разрешили сесть. В туалет водили, но он был на улице, грязный, дверь толком не закрывалась. Воду давали из-под крана - одну бутылку на всех, несмотря на эпидемию коронавируса", - рассказывает девушка.

В РУВД она пробыла до трех часов дня. Женщин, которые согласились подписать протоколы, отпустили. Дарья не согласилась, ее отправили в ИВС на Окрестина. Там, по словам Дарьи, прибывших поставили в так называемый "стакан" - железную камеру площадью метр на метр.

В двухместной камере, в которую девушка попала еще через несколько часов, было шесть человек. Для "политических" на пол бросили один матрац и одно одеяло, кормить в тот день не стали. "Туалетную бумагу надо было выпрашивать, прокладок тоже не давали, в лучшем случае можно было получить кусок ваты", - вспоминает девушка. Но самое ужасное, по ее выражению, это крики мужчин, которых постоянно избивали, некоторых из них из соседних камер выносили на носилках.

"Где-то в 2-3 часа ночи, к тому моменту прошло больше 72 часов после моего задержания, нас выгнали во двор, поставили лицом к стене. Пришел какой-то невысокий квадратный человек в гражданском. Он очень грубо говорил с одной из девочек, я не сдержалась, попросила быть вежливее и получила удар в висок, - продолжает Дарья. - Потом силовик в черном схватил меня за горло, отвел в коридор, поставил на так называемую растяжку - ноги максимально широко, руки в стороны, голова к стене - и ударил по ноге".

Через какое-то время Дарью все-таки решили отпустить: "Выхожу, там три тропинки, руки за спину, голова вниз, говорят, вот твое направление, беги. Я бегу, не знаю, куда". Рядом с ИВС на Окрестина Дарья наткнулась на волонтеров и, признается, что в тот момент осознала весь ужас происходящего: "Я села на скамейку и просто не могла прекратить рыдать. Вдруг кто-то из волонтеров говорит, бежим, я вскочила и побежала, не понимая, куда и зачем. У меня была только одна мысль: если побегу в кусты, меня найдут и заберут снова".

Смотрите также: