В поддержку оппозиционера Алексея Навального, приговоренного 2 февраля к 2 годам и 8 месяцам колонии по "делу Ив Роше", выступают не только правозащитники и лидеры западных государств, но и представители мирового научного сообщества. Накануне суда над политиком, 1 февраля, было опубликовано открытое письмо с требованием прекратить преследование Навального, подписанное несколькими десятками русскоязычных ученых со всего мира, в том числе двумя нобелевскими лауреатами.

Свою подпись под этим документом поставил и Даниил Марков - доктор естественных наук, сотрудник Исследовательского центра нейробиологии университетской клиники "Шарите" в Берлине - той самой, где Алексея Навального лечили от последствий отравления в России боевым ядом семейства "Новичок".

Марков уехал из России в 2014 году сразу после окончания Московского государственного университета. Сначала он написал диссертацию по нейробиологии в Мюнхене, а четыре месяца назад переехал в столицу Германии, где продолжает заниматься фундаментальной наукой. DW побеседовала с молодым ученым о его опыте участия в протестах в поддержку Навального в Берлине, о том, как отзывались сотрудники "Шарите" о российском политике, а также о возможности вернуться в Россию.

DW: Даниил, несмотря на выступление ученых с мировым именем в поддержку Алексея Навального, вчера вечером его приговорили к реальному сроку. Какие выводы вы сделали из этого лично для себя?

- Судя по вынесенному приговору и тому, что происходило в последние недели и, в частности, вчера в Москве и других городах, можно заключить, что наше обращение ни на что не повлияло.

Власть попросту не сочла нужным прислушиваться к мнению российских ученых и всех остальным граждан, показав свое истинное лицо. Наши призывы прекратить преследования Алексея Навального и остановить нарастающую жестокость правовых структур не были услышаны. Тем не менее подписать это обращение было нужно, потому что что-то делать надо.

- Канцлер Германии Ангела Меркель (Angela Merkel) назвала приговор Навальному "далеким от законности любого правового государства" . В Вашингтоне задумываются о введении санкций против РФ. А какой, по вашему мнению, может быть реакция мирового научного сообщества на этот приговор?

- Конечно, я не могу говорить от лица всего мирового научного сообщества, но мне кажется, что все люди, которые обладают навыками аналитического и критического мышления, несомненно, сочувствуют участникам протестов в России и поддерживают их. Во всяком случае, так настроены все нероссийские ученые, с которыми я лично знаком. Что касается политики, то я могу лишь надеяться, что против ближайшего круга Путина действительно будут приняты точечные санкции.

- За протестами, связанными с отравлением Алексея Навального, а позже его арестом и приговором, вы наблюдали из-за границы?

- Да, я внимательно следил за протестами и участвовал в местных акциях в поддержку Навального. Будучи довольно эмоциональным человеком, я не мог безучастно наблюдать за тем, что происходит в городах России. Сидеть дома и смотреть этот страшный стрим невозможно. Хочется выйти самому и хоть как-то почувствовать свою причастность к этому протесту. Объективно я понимаю, что выходы за пределами России вряд ли могут привести к чему-то судьбоносному. Тем не менее лично у меня вопроса о том, выходить или нет, не стояло.

- Расскажите о ваших впечатлениях от протестов в Берлине. Как вела себя полиция?

- Здесь акции в поддержку Навального происходили и 23, и 31 января. По меркам Берлина обе они были очень масштабные: собрали около 3 000 человек. Что касается отношения немецкой полиции к протестующим, то оно принципиально отличается от того, что можно было наблюдать в России. Здесь полицейские помогают людям, направляют их, перекрывают дороги, чтобы дать митингующим пройти. После акции протестующие аплодируют полицейским. Самое "жестокое" действие со стороны последних - это призывы соблюдать социальную дистанцию и надевать маски. На акции 23 января сами собравшиеся, услышав эти призывы, стали скандировать слово "Abstand" ("дистанция". - Ред.), призывая других не толпиться.

- Вы занимаетесь наукой в той клинике, где Навальный проходил лечение после отравления "Новичком". Что вы слышали о нем в то время от коллег?

- "Шарите" - это очень большая организация, в которой, помимо больницы, есть несколько исследовательских центров. Я работаю в одном из них и, к сожалению, не имею никакого отношения непосредственно к пациентам. Поэтому лично с Навальным я не встречался, но могу сказать, что все мои коллеги из исследовательского центра хорошо знают, кто такой Навальный и чем он занимается, и уважают его.

- Занимаясь наукой, вы привыкли опираться в своей работе на солидную доказательную базу. Как, с этой точки зрения, можно оценить достоверность расследований ФБК?

- Мне кажется, что сомнений в обоснованности выводов расследований ФБК быть не может. В частности, в том, что "дворец Путина" - это очень большая взятка, вне зависимости от того, принадлежит он ему лично или нет. Специалисты в разных областях могут выделять разные аспекты этого расследования как наиболее убедительные. Для кого-то это бесполетная зона, для кого-то - охрана объекта ФСО и запрет приближаться к мысу Идокопас с воды. Кто-то обратил внимание на схему финансирования с офшорами. Лично мне наиболее убедительной кажется история о том, что, когда информация об этом дворце была слита впервые, его владельцем назвал себя Пономаренко (совладелец и председатель Совета директоров АО "Международный аэропорт Шереметьево" Александр Пономаренко. - Ред.), заявив, что он купил объект за 350 млн долларов. А потом выяснилось, что на самом деле он заплатил всего 350 тысяч долларов. Вопрос в том, зачем было нужно так нагло врать, если сделка действительно состоялась?

- Как вы представляете собственное профессиональное будущее: собираетесь продолжать исследования за границей или хотите вернуться в Россию?

- Это сложный вопрос. С одной стороны, возможностей для самореализации и профессионального роста у молодого ученого за границей гораздо больше, чем в России. Несмотря на это, особенно в свете последних событий я не исключаю, что вернусь на родину просто потому, что хочется быть там, со всеми вместе, ко всему причастным. Конечно, хотелось бы вернуться в свободную страну, где можно с гордостью говорить о том, что ты занимаешься наукой, а образ ученого - это образ человека, пытающегося понять, как устроена природа, а не полусумасшедшего, который горит своей идеей и как-то пытается выжить. Но я буду готов вернуться и в такую страну, какой она является сейчас.

 - "За усилия по мирной демократизации России" норвежские политики в этом году выдвинули Навального на Нобелевскую премию мира. По вашему мнению, он ее достоин?

- Безусловно. Ведь это человек, который обладает невероятной силой духа и не боится говорить правду перед лицом опасности быть убитым или заключенным в тюрьму на долгий срок. И делает это он ради того, чтобы у нас была хорошая, честная страна. Если не это, то что достойно Нобелевской премии мира?

Смотрите также: