Когда в Германии спорят о зависимости от поставок российских энергоносителей (на фоне проекта "Северный поток-2" это происходит регулярно), то имеют в виду, в первую очередь, импорт газа. Реже речь идет о нефти и практически никогда - об угле. Между тем доля российского газа в его общем потреблении в Германии составляет 32%, нефти - 36%, а каменного угля - 39%. На немецких электростанциях доля российского угля еще выше - более половины.

Такие цифры привел и на такой парадокс обратил внимание Тобиас Мюнхмайер (Tobias Münchmeyer) из Greenpeace в берлинском фонде имени Генриха Бёлля (Böll-Stiftung), где вечером 25 ноября проходила конференция, посвященная добыче угля в Кузбассе и связанным с этим экологическим проблемам.

Половина российского угля идет на экспорт

По данным российского Минэнерго, в 2018 году в России было добыто свыше 439 млн тонн угля, более половины (255,3 млн) из него - в Кузбассе. Одна четверть добычи идет на азиатские рынки, вторая четверть - в Западную Европу, где главный импортер - Германия, которая закупает порядка 20 млн тонн в год. Причем, подчеркнул Мюнхмайер, 2018 и 2019 годы были в этом отношении рекордными.

Особенно быстрыми темпами растут поставки угля в Германию именно из Кузбасса. В первом полугодии 2018 года их объем составил 3,53 млн тонн, а за первые шесть месяцев текущего немецким покупателям отгрузили уже 9,69 млн тонн. Польским, для сравнения, - 4,6 млн, турецким - 3,16 млн, а поставки в Великобританию, резко сократившую импорт угля, - 0,8 млн (в отличие от 6,6 млн в первом полугодии 2018-го).

Такие данные привел, выступая на конференции в фонде Бёлля, Антон Лементуев, региональный координатор НПО "Экозащиты" из Новокузнецка.

Причины низких цен на российский уголь

Успех кузбасского угля на мировом рынке он объясняет, прежде всего, его низкой ценой. Подавляющая его часть, например в Киселевске, добывается открытым способом, а этот способ, подчеркнул Лементуев, самый дешевый. К тому же угольные компании экономят средства, по его словам, не применяя технологии, предотвращающие выбросы угольной пыли.

Еще одна причина дешевизны кузбасского угля - государственные субсидии на его перевозку за тысячи километров. Субсидии это не прямые, а опосредованные, пояснил Тобиас Мюнхмайер.

Государственный концерн РЖД, по его словам, берет за транспортировку угля из Кузбасса (четыре тысячи км в одном направлении, пять - в другом) "символическую плату", что лишь и делает этот уголь конкурентоспособным.

"Черный снег, разруха и уничтоженная окружающая среда"

"Рост экспорта не принес богатства Кузбассу, наши города бедны, - констатировал Лементуев. - Люди получили черный снег, разруху и уничтоженную окружающую среду". Последствия для здоровья людей - катастрофические.

В Беловском районе, например, где нет угольных разрезов в черте города, как в соседнем Киселевске, с 2015 года число раковых заболеваний увеличилось в 2,5 раза, туберкулезом - в 1,8 раза. Данных по самому Киселевску у Лементуева нет, но в этом городе с населением в 90 тысяч человек нет даже своего онкологического диспансера.

Параллельно с ростом добычи угля обостряется и экологическая ситуация в Кузбассе, местные жители это видят и ощущают на себе, своем здоровье. "Но Кузбасс - это монорегион, который в решающей степени зависит от того, сколько будет добыто угля и сколько продано, - указал Лементуев. - И это обстоятельство является сильнейшим сдерживающим фактором участия людей в акциях протеста против наращивания добычи угля и разрушения окружающей среды".

Кто выходит на акции протеста в Кузбассе

Тем не менее в 2017 году в Кузбассе произошел, по его выражению, "взрыв протестной деятельности", апофеозом которой стало обращение жителей Киселевска к властям Канады с просьбой предоставить им убежище. Но дальнейшего роста протестной активности нет: жители Кузбасса понимают, что в случае сокращения добычи угля они лишатся работы.

Поэтому в протестных акциях участвуют главным образом только люди, которые не зависят от угольных компаний, которые зарабатывают деньги другим способом, а еще, рассказала петербургский адвокат Анна Фомина, жители деревень, к которым подбираются угольные разрезы, и пенсионеры, которым нечего терять.

А молодежи на протестных акциях мало потому, что она, в первую очередь, стремится как можно скорее уехать из неблагополучного региона.

Как примирить экономику с экологией?

При этом интересы экономики не обязательно должны находиться в непримиримом противоречии с экологией. "Первое, что нужно сделать нашему правительству, если оно заинтересовано в том, чтобы люди меньше болели и дольше жили, - сказал Лементуев в интервью DW, - это признать наличие проблемы. Пока этого нет". Только признав, можно начинать эту проблему решать - привлечь ученых, экономистов.

Кардинальное решение представитель "Экозащиты" видит в отказе от добычи угля в Кузбассе, но, добавляет он, "планомерно, приняв программу диверсификации экономики и перепрофилирования тех людей, которые заняты на угледобывающих и углеперерабатывающих предприятиях".

Спрос на уголь будет уменьшаться

Рано или поздно, убежден он, делать это все равно придется. Ведь многие страны мира во имя защиты климата уменьшают долю угольных электростанций в энергобалансе, а Германия - крупнейший покупатель кузбасского угля из числа западноевропейских стран - вовсе решила к 2038 году закрыть все такие электростанции на своей территории.

По словам Лементуева, в этом году "впервые в кулуарах местной администрации стали говорить о том, что экспорт в Европу может упасть". Но это явно не преобладающее мнение. "В целом наше правительство в Кузбассе не верит в возможность отказа от угля, - сказал он. - Оно уверено, что уголь будут покупать всегда, причем столько, сколько мы захотим".

Тобиасу Мюнхмайеру ставка на дальнейшее наращивание угледобычи в России представляется опрометчивым решением. Он принимал участие в работе так называемой "угольной комиссии", разработавшей концепцию отказа от угольных электростанций в Германии, и хорошо знает ситуацию на этом рынке. В отличие от нефти и газа, на закупки которых немецкие фирмы подписывают долгосрочные - порой на десятилетия - контракты с "Газпромом" в первом, и "Роснефтью" во втором случае, указал Мюнхмайер, уголь они покупают главным образом на спотовом рынке.

Какая-нибудь немецкая угольная электростанция, привел он пример, работает несколько дней или недель на полную мощность, ей нужно много угля, который она по-быстрому закупает на рынке в Роттердаме. И ее хозяевам совершенно неважно, откуда уголь - из России, Колумбии или США. А если станция сбавит обороты или вовсе закроется, то и уголь покупать сразу перестанет.

Смотрите также: