Первомайский районный суд Бишкека в пятницу, 14 июня, вынес оправдательный приговор за отсутствием состава преступления 22 фигурантам так называемого Кемпир-Абадского дела. Несколькими днями ранее, 10 июня, гособвинение запросило для всех обвиняемых 20 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Им вменялась в вину статья 36-378 Уголовного кодекса КР "Приготовление к организации массовых беспорядков", а нескольким из них были предъявлены обвинения по статье 36-326 УК КР "Приготовление к насильственному захвату власти". Всего по этому делу проходило 27 человек. Уголовные дела пяти фигурантов были выделены в отдельное производство, приговор им еще не вынесен.

На скамье подсудимых оказались активисты, правозащитники, политики и журналисты. Они выступили против передачи Узбекистану Кемпир-Абадского водохранилища и были задержаны в октябре 2022 года. Большая часть обвиняемых находилась под домашним арестом, а 7 человек - в СИЗО. После оглашения приговора их освободили из-под стражи в зале суда. Все заседания по Кемпир-Абадскому делу проходили в закрытом режиме.

Накануне, 13 июня, международные организации, в том числе Норвежский Хельсинкский комитет, Международное партнерство по правам человека, Human Rights Watch, People in Need, Civil Rights Defenders, Helsinki Foundation for Human Rights, Freedom Now и Международная федерация по правам человека (FIDH), опубликовали совместное заявление. Они призвали власти страны прекратить политическое преследование и немедленно освободить всех обвиняемых по Кемпир-Абадскому делу.

"Никто не ожидал полностью оправдательного приговора всем"

Адвокат Кантемир Турдалиев в беседе с DW пояснил, что приговор вступает в силу в течение месяца, а это значит, что у прокуратуры есть еще время подать апелляционную жалобу. Но он полагает, что для этого нет никаких оснований: "Если они сейчас подадут апелляцию, они опозорятся еще раз. Они в первый раз опозорились, когда потребовали для всех по 20 лет лишения свободы. Такого не бывает, чтобы, когда совершали преступление, все совершали одинаковые действия. Обязательно должен быть организатор, обязательно должен быть исполнитель и так далее". Турдалиев также указывает на то, что, согласно статье 75 УК КР, прокуратура максимально могла запросить только 12,5 лет.

Адвокат признается, что для всех оправдательный приговор стал большой неожиданностью: "Честно говоря, я сначала думал, возможно, 326-ю статью переквалифицируют в призывы, там всего 3 года. Думал, переквалифицируют и может быть пробацию применят".

Касиет Мамырбева, дочь фигурантки дела, правозащитницы Риты Карасартовой, подтверждает: "Абсолютно никто не ожидал полностью оправдательного приговора всем. Возможно, некоторым". Она также предположила, что такое решение было принято при содействии властей: "Мы понимаем, что это политическое дело. Судья больше играет роль исполнителя, и это уже был приказ сверху, чтобы отпустили".

Подсудимые ждали худшего

В свою очередь правозащитница Рита Карасартова рассказывает, что подсудимые ожидали худшего и даже приготовили сумки на случай, если после вынесения приговора их отправят обратно в СИЗО. "Когда сказали, что оправдываются по всем статьям и право на реабилитацию, мы подумали, что это происходит не с нами, не в нашей стране. Тем более, что было очень много милиционеров, очень много шумихи, как будто нас с оглашением приговора заберут обратно".

Ставить точку еще рано

Правозащитница не исключает, что прокуратура может обжаловать решение суда. Политолог Медет Тюлегенов тоже считает, что ставить точку в этом деле еще рано. По его мнению, "лучше дождаться полного окончания этой истории".

По мнению собеседника DW, несмотря на политизированность дела, такое решение суда - признак того, что те, кто принимают решение, все-таки прислушиваются к мнению местной и международной общественности. Тюлегенов поясняет: "Если бы их приговорили, думаю, некоторые были бы возмущены, многие оказались бы в недоумении. Потому что есть какое-то базовое понятие справедливости. И даже на подсознательном уровне у нас в стране многие граждане воспринимали бы это как не совсем справедливое решение. А это тоже было бы нехорошо для государства".