На скамье подсудимых в Галицком районном суде во Львове - худощавый пожилой мужчина. Это 72-летний Александр Косторный - когда-то майор КГБ, а сейчас, как он говорит, "общественный деятель". Косторный активно участвовал в работе российского культурного центра, действовавшего в городе с начала 1990-х до 2017 года. Несколько раз баллотировался в Верховную раду, в частности, от запрещенной в 2015 году Коммунистической партии Украины.

Летом 2022 года Служба безопасности Украины задержала Косторного и инкриминировала ему измену. По версии следствия, мужчина в марте передал россиянам карту Яворовского военного полигона во Львовской области с обозначением мест сосредоточения военных - именно по ним 13 марта ударили российские ракеты. На время следствия суд принял решение держать Косторного под стражей - на этом настаивал прокурор, аргументируя свои требования "пророссийской позицией" подозреваемого и его возможностью скрыться в России. Косторный свою вину отрицал.

Осенью дело передали в Галицкий районный суд, однако более трех месяцев он не мог приступить к его рассмотрению по существу - то из-за воздушных тревог, то из-за рассмотрения ходатайств защитника Ярослава Гандзюлевича, который заявлял о незаконности расследования. В конце концов, отклонив все обращения адвоката, судья Виктор Романюк назначил дело к рассмотрению на 25 января. Но заседание снова не состоялось из-за воздушной тревоги. В дальнейшем суд должен заслушать обвинительный акт, изучить доказательства и допросить Косторного. Если его вина будет доказана, мужчина может получит наказание от 12 до 15 лет лишения свободы.

Кости в пластиковых мешках

"Сколько лет ему дали?" - растерянно спрашивает пожилая женщина, выходя из суда после подготовительного заседания. Она не пропускает ни одного из слушаний и каждый раз надеется услышать приговор. Так же последовательно она посещает следователя - с надеждой, что одно из неопознанных тел, найденных на Яворовском полигоне после ракетной атаки 13 марта, принадлежит ее сыну - 52-летнему Роману Пьюрыку. В 2014-м он пошел добровольцем в АТО, через полтора года получил травму, из-за которой частично потерял зрение, и вернулся домой. В конце февраля прошлого года, после начала полномасштабной войны, мужчина снова отправился служить. В последний раз Мария говорила с сыном 11 марта - он тренировался на Яворовском полигоне. "Говорил, что у него все хорошо, и просил не переживать. Фотографию прислал", - женщина торопливо достает из сумки распечатанный снимок. На нем - улыбающийся мужчина в военной форме с автоматом.

Утром 13 марта Россия выпустила по полигону 30 ракет, восемь из которых попали в казармы, где спали военные и мобилизованные. Данные о количестве погибших росли каждый час, их число достигло 61, еще 160 человек получили ранения. В то же время многие до сих пор считаются пропавшими без вести - ведь их тела сгорели и их невозможно опознать. "Два пластиковых мешка костей", - обреченно говорит Мария и объясняет, что это единственное, что нашли на месте казармы, где мог быть ее сын. Чтобы идентифицировать останки и похоронить их, Мария сдала образцы для ДНК-экспертизы, однако и это не дало результата.

"Я должен добиться своего", - вздыхает женщина. Она имеет в виду не только захоронение сына, но и приговор Косторному. В суде Мария внимательно всматривается в его лицо. Хотя мужчину называют известным во Львове "общественным деятелем", женщина ничего о нем не знает.

Информация подрывного характера

"Пророссийски настроенный, - так характеризует Косторного прокурор Андрей Никеруй в разговоре с DW. - Еще с 2014 года он участвовал в разного рода акциях и мероприятиях пророссийского направления, был участником и руководителем нескольких организаций по поддержке российской общины на территории Львовской области".

Как утверждает обвинение, в начале полномасштабного вторжения с Косторным связались двое его знакомых граждан России. В обвинительном акте, с которым ознакомилась DW, указаны их имена: Юрий Водолажский - работник ФСБ, и Александр Свистунов - львовский бизнесмен и пророссийский политик, основатель местного российского культурного центра, в работе которого активно участвовал Косторный. После аннексии Крыма Свистунов перебрался на полуостров, где получил российское гражданство и продолжил свою "политическую карьеру".

Оба мужчины попросили Косторного собрать для них информацию о передвижении украинских военных, расположении их оружия и техники, а также критической инфраструктуры, утверждает обвинение. У Косторного было фото карты охотничье-рыболовного хозяйства "Старичи", на территории которого расположен Яворовский полигон, он добавил на него свои отметки - где именно находятся военные и расположена техника, и в начале марта выслал это Водолажскому и Свистунову через мессенджер.

"Эта карта есть в открытом доступе. Но когда на ней обозначают конкретное место - это уже, наверное, информация, которая может нести в себе подрывной характер. Это дает возможность скорректировать огонь, - объясняет прокурор. - А обстрелы были совершены именно по этим отметкам через неделю". Помимо этого, как установило следствие, Косторный написал Водолажскому, в какой львовской школе разместили иностранных добровольцев, на каком стадионе - переселенцев, а также о том, что в подвале одного из домов хранят оружие. Прокурор пока не комментирует доказательства, которыми будет доказывать вину Косторного.

Карта с "грибными местами"

Доводы защиты о невиновности подсудимого озвучивает его адвокат Ярослав Гандзюлевич. "Косторный не признает вину. Нет никакого доказательства, достаточного для того, чтобы доказать виновность моего клиента", - настаивает защитник.

Косторный не отрицает, что присылал своему знакомому карту охотничье-рыболовного хозяйства "Старичи", на территории которого расположен Яворовский полигон. Однако отметки, сделанные мужчиной на карте, якобы указывают на места, где он собирает грибы. Адвокат Гандзюлевич отказался комментировать эту переписку. Он утверждает, что карта с отметками Косторного не могла помочь россиянам навести огонь на военные объекты. "Наводчиком может быть человек, находящийся на этой местности и координирующий артиллерийский огонь. Здесь прилетели крылатые ракеты - в этом случае данные о цели вбиваются компьютером, а ракеты ведутся навигацией", - комментирует защитник и добавляет, что Косторный не указывал на карте координаты.

Адвокат возмущается, что обвинение не указало, какой вред нанес Косторный. Адвокат Гандзюлевич также отмечает, что в деле нет пострадавших - соответственно, считает он, нет и вреда от действий его подзащитного.

Свежие могилы Лычаковского кладбища

Выжившие, и родные погибших являются свидетелями в другом уголовном производстве - в отношении российских военнослужащих, обстрелявших Яворовский полигон. Его расследует военная прокуратура Львовской области.

С женой полковника Олега Ящишина Еленой и старшей дочерью Ириной корреспондент DW встретилась на Лычаковском кладбище. Там на аллее, где с 2014 года хоронили погибших участников АТО, появились свежие могилы.

13 марта 2022 - указано на надгробии полковника Ящишина. Мужчина провел в армии всю свою жизнь. Служил в Афганистане, Нагорном Карабахе и Приднестровье. В 2006 году вышел на пенсию, но в 2014 пошел воевать в Донбасс. Когда вернулся, стал преподавать во Львовской академии сухопутных войск. "Накануне полномасштабной войны ему как опытному военнослужащему поручили подготовку мобилизованных. 23 февраля уехал на полигон", - рассказывает Елена, которая сама более 20 лет служит в Нацгвардии. Вместе со старшей дочерью Ириной они каждый день привозили туда волонтерскую помощь - военную форму и медикаменты. А младшая дочь Татьяна устроилась на полигон переводчицей для иностранных добровольцев.

13 марта Елена проснулась еще до взрывов. "Мне тогда приснился Олег, - голос женщины начинает дрожать. - Приснилось, что у меня выпало стеклышко из очков - оно постоянно выпадает. Я его подняла, но от него осталась только половина. И Олег на меня смотрит, улыбается". Когда раздался первый взрыв, проснулась Ирина. Она пыталась дозвониться сестре, которая оставалась на полигоне, но с ней не было связи. Через полчаса Татьяна перезвонила - девушка не пострадала, хотя одна из ракет попала в общежитие, где она спала. Иностранные добровольцы тоже не пострадали - услышав сигнал воздушной тревоги, они скрылись в укрытии в лесу. Приехав на полигон, Елена и Ирина помогали спасателям, которые разбирали завалы и вытаскивали раненых и тела погибших. "Олега достали последним", - тихо добавляет Елена.

Одеяла для подвала - последнее от отца

К могиле в соседнем ряду подходит молодая рыжеволосая женщина. Елена узнает ее - это Юлия Овчар, дочь полковника Сергея Кохана. Мужчину пригласили на полигон в качестве преподавателя Академии сухопутных войск. Он жил в одной комнате с Олегом Ящишиным.

В последний раз Юлия видела папу 12 марта. "Он привез нам одеяла. Сказал: чтобы вам было чем согреться, когда будете сидеть в подвале. Но не зашел, потому что очень спешил - должен был забрать тепловизор и отвезти на полигон. И я не вышла к нему, потому что была с мокрой головой. Одеяла забрал муж. Я только увидела папу в окно", - вспоминает Юлия.

На следующее утро с папой Сергеем уже не было связи. А поздно вечером Юлии позвонили из госпиталя. "Сказали: мы нашли вашего отца, он представился - полковник Кохан Сергей. Он без конечностей, но в сознании, - вспоминает Юлия. - Это уже было хорошим знаком. Учитывая, что он провел десять часов под завалами, истекая кровью... Он боролся за жизнь". Мужчина перенес несколько операций, но через четыре дня умер - отказали почки. "Мы думали, пройдет реабилитацию, поставим протезы, - говорит Юлия. - Я до сих пор не могу поверить. У меня такое впечатление, будто он где-то в командировке и скоро вернется".

Елена обнимает Юлию и подает ей спички. Женщина зажигает лампадку, кладет цветы и еще несколько минут молча стоит у могилы. Родные погибших следят за делом Александра Косторного. Они планируют посещать заседания, хотя действительно не будут свидетельствовать в суде как потерпевшие или свидетели. "То, что он говорит о поисках грибов на полигоне, просто смешно, - говорит Елена. - Он - майор КГБ, а не рядовой гражданин".

Смотрите также: