В пятницу, 28 июня, в Иране проходят внеочередные президентские выборы. После гибели Эбрахима Раиси 19 мая 2024 года в результате крушения вертолета за пост президента Иранаборются 6 кандидатов, утвержденных Советом стражей конституции, состоящим из двенадцати исламских священнослужителей и юристов. У желающих занять пост президента было чуть меньше трех недель, чтобы с помощью теледебатов и предвыборной агитации по всей стране привлечь избирателей на свою сторону.  

Из 83,5 млн иранцев 61 млн имеет право голоса. Однако, согласно последним опросам, более 30 млн из них не хотят идти на выборы. Наблюдатели объясняют это разочарованием, вызванным политическими репрессиями властей против их оппонентов, а также экономическим кризисом и неудачными попытками реформ в последние десятилетия.

Самую высокую явку избирателей - 51,7% - прогнозирует Институт социальных исследований Meta, подразделение Университета имама Садика, который был основан после Исламской революции 1979 года и готовит кадры для госаппарата. 58-летний Саид Джалили - один из кандидатов в президенты - является выпускником этого университета. Джалили, которого называют сторонником жесткой линии и представителем ультраконсервативного лагеря, в свое время был главой канцелярии духовного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи, а также главой делегации Ирана на переговорах по его ядерной программе .

Небольшое преимущество у умеренного кандидата

По данным первых опубликованных соцопросов, Джалили опережал всех своих соперников. В последнем исследовании, проведенном институтом Meta, лидировал уже сторонник более умеренного курса Масуд Пезешкиян, за которого готовы были проголосовать около четверти респондентов. Пезешкиян во время президентства Мохаммада Хатами возглавлял с 2001 по 2005 год министерство здравоохранения Ирана. В 2021 году он уже подавал заявку на участие в президентских выборах, но тогда Совет стражей ее отклонил.

То, что на этот раз Пезешкияну позволено побороться за президентское кресло, многими рассматривается как часть стратегии Совета стражей, направленной на обеспечение явки максимального числа избирателей. Между тем экс-глава Минздрава пытается привлечь на свою сторону разочаровавшихся сторонников реформ. Например, во время предвыборной кампании он критиковал политику властей по поводу обязательного ношения женщинами хиджаба. "Я обещаю, что остановлю соответствующие действия полиции на улицах в отношение наших дочерей и сестер", - заявил Пезешкиян на предвыборном митинге в Тегеране 23 июня.

Он также призвал к восстановлению доверия между возможным умеренным правительством и населением страны. Поддерживающие Пезешкияна видят в нем последний шанс избежать доминирования сторонников жесткой линии, надеясь, что страх перед победой представителей консервативных сил, таких как Джалили, приведет к избирательным урнам и тех иранцев, которые сначала не собирались голосовать.

Среди всех участников президентской гонки именно Саид Джалили и спикер парламента Мохаммад Багер Галибаф считаются самыми сильными кандидатами от консервативного лагеря. Согласно данным опроса близкого к властям тегеранского институа ISPA, опубликованным 23 июня, за Пезешкияна готовы проголосовать 24,4% избирателей, за Джалили - 24%, за Галибафа - 14%. А за каждого из трех оставшихся кандидатов консервативного толка - менее пяти процентов.

Для победы на выборах необходимо получить как минимум 50% плюс один голос от общего числа проголосовавших. Если этого не случится, то 5 июля пройдет второй тур выборов с участием двух кандидатов, заручившихся наибольшей поддержкой в первом туре. 

Выборы при ограниченном выборе

В Иране - в отличие от многих других стран - президент не является главой государства, а исполняет обязанности главы правительства. Реальная власть сосредоточена в руках духовного лидера 85-летнего аятоллы Али Хаменеи. Он имеет решающее влияние на Совет стражей конституции, который определяет, кому разрешено участвовать в президентских выборах. В результате получается, что иранцы могут выбирать президента только из группы кандидатов, отобранных советом, и лояльных системе. Таким образом, власти пытаются легитимизировать себя с помощью выборов, при которых реальный выбор довольно ограничен.

Эксперты не ожидают каких-либо серьезных политических потрясений в результате нынешней президентской кампании. "Аятолла Али Хаменеи не стал рисковать с кандидатами. Руководство, в первую очередь, нацелено на преемственность", - заявила в интервью агентству dpa Азаде Замирирад, эксперт по Ирану из берлинского фонда Наука и политика (Stiftung Wissenschaft und Politik, SWP).

"Я не собираюсь голосовать, - поделился в интервью с DW 27-летний иранец, попросивший не называть его имени. - Я участвовал в последних уличных протестах, хотя это было опасно для жизни. Я хочу, чтобы они (нынешние власти. - Ред.) исчезли. Почему я должен легитимировать их своим бюллетенем?". Подобного рода разочарование по поводу грядущего голосования испытывают многие молодые избиратели.

Одна из них призналась агентству Reuters, что тоже не хочет идти на выборы. Решающим фактором для этой женщины стало, по ее словам, жестокое обращение сил правопорядка с теми иранцами, которые в течение нескольких месяцев протестовали после смерти в полицейском участке 22-летней Махсы Амини осенью 2022 года. Подавление тех протестов, указывают аналитики, вызвало глубокий раскол в иранском обществе и еще больше усилило усталость от избирательных кампаний, после которых не происходит никаких изменений.

Недоверие к предвыборным обещаниям кандидатов

В результате многие иранцы полностью утратили веру в обещания политиков. На последних президентских выборах, состоявшихся летом 2021 года, явка избирателей составила всего 48,5% - самый низкий показатель со времен Исламской революции 1979 года.

По данным ISPA,  28 июня в Иране к избирательным урнам придут около 50% из тех, кто имеет право голоса. В прошлом, напоминают эксперты, низкая явка избирателей была выгодна, в частности, сторонникам жесткой линии, которые всегда могут рассчитывать на поддержку своего твердого электората из религиозной среды. Его представители рассматривают участие в голосовании как выполнение долга. Однако, в отличие от президентских выборов 2021 года, на этот раз от консервативного лагеря баллотируются сразу пять кандидатов, что неизбежно приведет к разделению голосов этой части общества.

Разговоры, а тем более призывы к бойкоту выборов, способны привести к суровым последствиям, сообщают в соцсетях гражданские активисты из Ирана. Это квалифицируется властями как "пропаганда против государства" и может привести к тюремному заключению сроком до года, как свидетельствует пример правозащитницы Наргес Мохаммади.

С конца 2021 года находящаяся в заключении лауреат Нобелевской премии мира в марте 2024 года призвала бойкотировать парламентские выборы. За этот призыв, переписку с западными политиками, а также за солидарность с одним из вновь осужденных журналистов Мохаммади приговорили к году тюрьмы "за пропаганду против государства", написал на прошлой неделе в Х ее адвокат Мостафа Нили. Тем не менее Мохаммади не изменила свою точку зрения, заявив из тюрьмы, что не будет участвовать в президентских выборах, и обратившись к властям с вопросом: "Как вы можете ставить урну для голосования перед теми же людьми, которым одновременно угрожают оружием и угнетают в тюрьме?".