В белорусских протестах женщины играют важную роль. И дело не только в "трех  грациях", объединившихся для участия в президентских выборах. Женские цепи солидарности в белом с цветами, субботние марши и сменившие их прогулки по городу под бело-красно-белыми зонтами, флешмобы с сумками на заборе и плакатами "Чтобы они не забрали мою хозяйку, выхожу я", фотоакция в поддержку "Мисс Беларусь" Ольги Хижинковой, арест которой несколько раз продлевали, - все это делает белорусский протест особенным.

А что сами женщины об этом думают? И как они видят протестное движение? Берлинское издательство edition.fotoTapeta недавно опубликовало сборник с названием "Беларусь. Женское лицо революции". В него вошли переведенные на немецкий язык стихи Ольги Гронской, Юлии Тимофеевой и других белорусских поэтесс, посты в соцсетях, интервью, опубликованные на независимых порталах, высказывания очевидцев, процитированные в рамках немецкого онлайн-проекта "Голоса из Беларуси". Но главная составляющая - эссе, написанные женщинами, чья жизнь или работа связаны с Беларусью.

Сборник предназначен, прежде всего, для немецкого читателя. В нем - о названии страны "Беларусь" и ее прошлом, о бело-красно-белом флаге, двуязычии и белорусском культурном коде, о поиске идентичности белорусов, об общественных и политических предпосылках мирных протестов. Но есть в нем и размышления, отражающие попытку авторов понять самим, что происходит, проанализировать изменения в белорусском обществе.

"Женская революция" без женской повестки

Ольга Дрындова из Исследовательского центра Восточной Европы в Бременском университете объясняет широкую популярность женского трио "Тихановская-Колесникова-Цепкало" тем, что оно сочетало в себе традиционные и феминистские взгляды, и таким образом их услышали совершенно разные люди. Скромная и мягкая по характеру Светлана Тихановская, по мнению политолога, - прототип значительной части белорусов, которые разделяют скорее традиционные ценности.

Феминистские послания Марии Колесниковой и придающие храбрости речи Вероники Цепкало находили отклик у женщин, стремящихся себя реализовать. При этом, как подчеркивает аналитик, то, что многие сегодня называют "женской революцией" в Беларуси, как таковая изначально не планировалась. "И было бы неправильно сказать, что женский элемент стал решающим фактором, мобилизовавшим людей до выборов. Белорусы были уже до этого настроены против Лукашенко и готовы проголосовать за любую сильную личность, противопоставившую себя ему", - пишет Ольга Дрындова.

Социолог Ирина Соломатина считает "женскость" протестов в Беларуси медийным эффектом. Она отмечает, что ни феминистская, ни гендерная повестка не были частью предвыборной риторики. Такие темы, как домашнее насилие, дискриминация на работе или недостаточные средства защиты во время пандемии для женщин, составляющих почти 86 процентов персонала в сфере здравоохранения и социальной сфере, игнорировали как официальные власти, так и оппозиция. Сегодня, делится она наблюдениями, участие женщин в протестах подается в оппозиционных и провластных СМИ либо как невероятный пример женского активизма, либо как неподобающее поведение, которое дискредитирует мужчин, да и самих женщин. Но к тому, что на самом деле хотят сказать активистки, к пережитому ими на акциях протеста, никто не прислушивается, подчеркивает Ирина Соломатина.

Мягкость протестов, пробуждение нации и прокрустово ложе

То, что женщины вышли на политическую арену и на улицы городов, славист Марина Шарлай считает символичным. Их решительный и креативный протест - мятеж против архаического патриархата Лукашенко, в котором им отводится лишь роль матери и домохозяйки. Но он означает и пробуждение нации, "которая, словно женщина, ошибочно принимаемая за слабую, открывает в себе смелость".

Философ Татьяна Щитцова убеждена, что сегодня в белорусском обществе происходят моральные метаморфозы, которые затрагивают также и тех, кто не участвует в протестах. Существовавший ранее общественный договор, согласно которому власти заботились о необходимом минимуме социальной и экономической стабильности, а граждане за это не вмешивались в политическую жизнь, больше не действует. У борьбы с режимом не только политический, но и моральный и этический характер. Белорусская нация самоутверждается заново на основе новых принципов.

Главным, по мнению Татьяны Щитцовой, является желание граждан по-новому и самим определить правила сосуществования в стране. "Женский", мягкий, мирный протест ассиметричен брутальному физическому насилию со стороны белорусских властей. Требование остановить насилие - моральный ответ, на котором основана политическая солидарность, рассуждает философ. Моральная чуткость побуждает бороться за улучшения в обществе, а способность сопереживать сплачивает.

Переводчица Ирина Герасимович надеется, что в этом обществе будет место сомнениям, критике, вопросам без готовых ответов. Например, можно ли отнести к протестующим тех, кто не ходит на акции, не использует флаги, но голосовал за перемены? Допустимость одновременного сосуществования нескольких правд помогает двигаться вперед, а однозначные ответы зачастую далеки от реальности или в худшем случае являются заблуждением, ложью, считает Ирина Герасимович. Она указывает на то, что как раз Лукашенко и предложил простые ответы белорусам, не готовым к свободе после развала СССР. Он единственный знал, кто виноват и кого надо наказать. Но сегодняшнее общество стремится покинуть прокрустово ложе заботы "батьки".

Смотрите также: