Совет директоров "Эха Москвы" решил ликвидировать радиоканал и сайт после того, как Роскомнадзор заблокировал интернет-страницу радиостанции. При этом редакция "Эха" объявила о продолжении работы в соцсетях. Журналист радиостанции и многолетний колумнист DW Александр Плющев поделился в интервью DW реакцией на ликвидацию "Эха".

DW: Как вам кажется, почему "Эхо Москвы" решили заглушить именно сейчас?

Александр Плющев: Вообще довольно странно, что это не было сделано чуть раньше. Если бы это произошло, например, в первый день войны, то, может быть, был бы гораздо меньший резонанс. К войне за эту неделю все уже, к большому сожалению, привыкли, она уже считается как бы фоном. И сейчас многие обращают внимание и на те вещи, которые происходят внутри России.

Почему это произошло несколько позднее? Есть разные версии. Думаю, просто российская госмашина не очень поворотливая. По идее, она должна была бы в первые часы этой, как они называют, "военной операции", в первые часы войны обеспечить пропагандистский фронт, зачистить его.

Конечно же, закрытие "Эха Москвы" - это историческая веха. Как мы помним, ГКЧП это не удалось - они попытались, но в итоге перестал существовать ГКЧП. Хотелось бы повторить тот опыт.

- Какую роль "Эхо" выполняло для общества? Считается, что Кремль позволял критичным медиа работать, чтобы люди могли тем самым выпускать пар недовольства - без активных действий.

- Мне кажется, в последние годы уже особо и пара-то никакого не было, потому что вода практически вся выкипела. У нас кастрюля уже плавиться начала - вот в чем проблема и, так сказать, крышку поднимай, не поднимай…

Может быть, через радиостанцию пытались влиять на либеральные круги, потому что мы знаем, что там выступали самые разные люди - в отличие от пропагандистских каналов, где выступают, в основном, люди одной направленности, либо приглашают кого-то в качестве мальчиков для битья. На "Эхе Москвы" полно было эфира у совершенно прокремлевских людей, часто вообще омерзительных персон. Вообще я слышал много версий, какую роль выполняет "Эхо Москвы".

Но главное, чем оно было для нас. Мы могли спокойно, без ограничений донести происходящее до российской публики и выразить свою точку зрения. Мы войну называли войной, а никакой не "военной спецоперацией". Может быть, что-то такое было в новостях, но я до последнего в своих эфирах делал именно так. И я знаю, что ребята, которые работают на утренних программах, тоже. Мы абсолютно честно работали и, если те, кто нас закрыл, давали нам такую возможность - ну, спасибо им!

- Вы сейчас находитесь за границей или в России?

- Я не в России.

- Безопасно ли сейчас вообще вещать и работать журналистам из Москвы?

- Я нахожусь в безопасном месте, а коллеги - в очень опасном. У них очень боевое настроение, они молодцы, но вообще в Москве небезопасно, особенно, журналистам, скажем так, не кремлевского плана. Прямо скажем, я как раз из опасений пока не вернулся. Думаю, каждый из моих коллег подвергается сейчас большой опасности. Я абсолютно не исключаю, что в студии в любой момент могут появиться какие-то люди. И хорошо, если они просто оборвут провода. Но коллеги продолжают работать, и большой им респект за это.

Смотрите также: